— Я думала, что должна найти Зику новый Сион. Но, Дэнни, Извне нет никакого убежища. Это была единственная истина, которую когда-либо говорил Пророк. И это было прямо там, в послании, когда Бог сказал мне вернуться.

— Агнес, — успокоил он ее. — Ты не можешь винить себя. Ты не могла знать…

— Но я же знала! — Слова вылетели из нее, и руки отпустили его, чтобы потянуть за ленту в волосах. — Я видела, как низко пал мир. Но я была слишком сосредоточена на том, чтобы найти для своего младшего брата дом, когда должна была попытаться сделать его сама. Это то, о чем просил меня Бог, но я не слушала. В глазах Господа я мятежница.

Рядом с безмятежным лицом брата Бенни подёргивал хвостом, раздраженный избытком эмоций.

— Потерять Зика — это настоящее испытание, — прошептала она. — Это были не волки и не пещера. Бог поразил Иезекииля, чтобы увидеть, буду ли я использовать свою силу только для того, чтобы служить себе. Или, наконец, пойму, что дело вовсе не во мне.

Глаза Дэнни расширились от боли.

— Если это правда, Агнес, то твой Бог жесток.

Глядя на брата, Агнес поникла.

Дэнни отбросил ее рюкзак в сторону, чтобы обнять. В конце концов, именно за этим он и пришел. Мешок, брошенный так небрежно, с тяжелым металлическим лязгом ударился о покрытый брезентом камень.

Глаза Агнес расширились при одном воспоминании.

Она отодвинулась от Дэнни, удивляясь. Потому что, хотя она и знала, что ее Бог иногда бывает жестоким, пространство молитвы проявило милосердие.

Наконец-то милосердие.

— Погоди. Осталось попробовать еще кое-что.

Дэнни проследил за ее взглядом и посмотрел на брошенную сумку.

«Бет, просто оставайся на месте. Бет, я тебя слышу, я иду».

— Он не умрет, — выдохнула она и чуть не упала, отчаянно хватаясь за сумку. 

— 52-

— 52-