Даже в ее голове он был невыносимо самодовольным. И что еще хуже, в этой темноте ее мысли постоянно возвращались к мерцающим красным глазам Магды.

«Если бы ты знала наверняка, что Агнес вернется через неделю, ты бы подождала?»

«Да, конечно».

«А как насчет месяца?»

Она отказалась от Агнес не только из-за своего нетерпения. Она сдалась, потому что Агнес была здорова и ушла окончательно.

«А год?»

— Господи! — воскликнула она. — Ты что, не понимаешь? Агнес никогда, никогда не вернется!

И тут из темноты выскочило лицо.

Бет накренилась вперед на сиденье, спасенная от полета через ветровое стекло только натяжением ремня безопасности. Она ударилась лбом об руль, и что-то теплое и влажное закапало ей в глаза. Она чувствовала себя так, словно ее ударили в грудь, и на мгновение не могла вспомнить, как затормозить. Ее ноги заметались в поисках педалей, и она ненароком нажала на газ.

Что-то хрустнуло под колесами. Наконец носок ее ботинка нашел нужную педаль, и, несмотря на панику, она остановила грузовик.

Всепоглощающий ужас охватил ее в темноте, где стрекотали сверчки.

«Пожалуйста, Господи, пусть это будет не человек».

Когда она открыла дверь, в кабине загорелся свет. В воздухе пахло сосной, жженой резиной и чем-то еще более страшным. Дрожа и бормоча молитву, она отстегнула ремень безопасности и вышла из машины. Она услышала что-то похожее на птичий крик… и ее дыхание участилось, когда она поняла, что это было на самом деле.

Человеческий стон боли.

Луна едва освещала неуклюжую геометрию тела на дороге, изогнутого и сложенного пополам невозможным образом. Это был мужчина. Она проехалась по его ногам, ломая их и сминая. Он был похож на марионетку, которую отбросил в сторону неосторожный ребенок.