Декламируя с прежним пафосом, он прошествовал к беседке, зашёл внутрь и с последними словами уселся на жалобно скрипнувшую скамейку.

— Ну, что ты теперь скажешь, мой очаровательный целитель?

— Нерк прекрасен, господин! — тем же воркующим тоном проговорил молодой человек. — Но его строки слишком тяжеловесны. Таким слогом более пристало писать о богах и героях. Сравните то, что вы читали с этим…

Ты на звезды глядишь, о звезда моя! Быть бы мне небом,

Чтоб мириадами глаз мог я глядеть на тебя.

— Хотя они звучат несколько легкомысленно, в этих словах гораздо больше чувственности и радости жизни. Они призывают отбросить обыденность ежедневных забот, приглашая отдаться волшебному полёту страсти!

— Ты рассуждаешь, как истинный ценитель поэзии, Трилий! — удивлённо вскричал собеседник. — и выступаешь, как истинный оратор. Не знал, что кроме неземной красоты, боги одарили тебя столь бойким языком.

— Вы даже не представляете, насколько он боек! — выдохнул юноша.

Послышалось шуршание одежды.

Имея некоторый сексуальный опыт, как отрицательный, так и положительный, попаданка считала себя девушкой достаточно раскрепощённой и уж никак не ханжой. Однако, слушая доносившиеся из беседки восклицания и прочие звуки, почувствовала, как щеки начинают пылать.

"Вот батман! — мысленно ругалась она, качая головой и борясь с желанием заткнуть уши, зная, что это всё равно не поможет. — И куда я попала?! Ну спасибочки, Вилит, удружил! Нашёл местечко! Так и надо было уплыть в Либрию. Нет, осталась, дура. Наслаждайся теперь жёсткой гомосексуальной эротикой, дура!"