Но ведь алхимическое дитя никак не могло быть первой иллюстрацией в Книге Жизни. Ее место – за картиной алхимической свадьбы. После нескольких веков разделения настало время вернуть драгоценному манускрипту три листа, вырванные Эдвардом Келли.

Кромки, оставшиеся после вырывания, едва просматривались в недрах переплета. Я взяла лист с алхимической свадьбой, приставила к самой нижней кромке и плотно прижала. У меня на глазах лист обрел былую цельность. Оборванные нити соединились.

По листу побежали строки.

Я взяла следующий лист, где уроборос и огнедышащий дракон проливали кровь ради сотворения новой жизни, и приставила его к средней кромке.

Из книги послышался странный не то стон, не то протяжный вой. Корра предостерегающе заверещала.

Без колебаний и страха я вернула «Ашмолу-782» последний вырванный лист. Книга Жизни вновь стала цельной.

Ужасающий вой пронзил ночную темноту, разорвав ее пополам. Ветер, заклубившийся возле моих ног, стал подниматься выше. Он топорщил мне волосы, отбрасывая их назад, словно огненные нити.

Поток воздуха принялся листать страницы манускрипта. Они мелькали все быстрее и быстрее. Я попыталась этому помешать, придавив велень пальцами. Мне хотелось прочитать слова, появлявшиеся из палимпсеста. При этом алхимические иллюстрации меркли. Но слов было слишком много. Они неслись лавиной, ускользая от моего понимания. Студент в лаборатории Криса оказался прав: Книга Жизни была больше чем просто текст.

Она являлась обширным хранилищем знаний, содержавшим имена ведьм, вампиров и демонов, их истории, даты рождений и смертей, проклятия и заклинания, чудеса, совершенные посредством магии и крови.

Это была история нас: прядильщиков и вампиров, несущих в своих жилах бешенство крови, а также удивительных детей, рожденных от их союза.

Книга Жизни рассказывала не только о моих невероятно далеких предках, отстоящих от меня на сотни поколений. Она рассказывала, почему столь чудесное творение оказалось возможным.

Я силилась запомнить то, что слышала от Книги Жизни.

Здесь начинается родословная древнего племени, называемого Светлорожденными. Вечность была их отцом, а Перемены – их матерью. Душа баюкала их в своем чреве…

Я лихорадочно вспоминала алхимический текст, очень похожий на этот.

…ибо, когда трое стали одним, их сила сделалась безграничной, как ночь…