– Возможно, он отправился в Венгрию, – сказала я, мысленно представляя карту Европы. – Мы нашли письмо от Годфри. Он упоминал о венгерских связях Бенжамена.

У Маркуса зазвонил мобильник.

– Что? Что у тебя есть?

Послушав немного, Маркус подошел к другому ноутбуку. Ими был уставлен весь стол. Едва засветился экран, Маркус быстро ввел адрес сайта. Появились кадры трансляции. Натаниэль поработал над ними, повысив четкость. На одном я увидела планшет с пружинным зажимом. На другом – уголок ткани. Вероятно, это был плащ, наброшенный на стул. Третий снимок показывал окошко.

– Натаниэль, мы ждем объяснений, – сказал Маркус, включая громкую связь.

Казалось, Маркус говорит не с другом, а с подчиненным.

– Помещение достаточно пустое. Зацепок, позволяющих определить местонахождение Мэтью, совсем немного. Я выбрал самые выразительные предметы.

– Ты можешь увеличить лист на планшете?

Натаниэль, находящийся на другом конце света, послушно увеличил изображение.

– Такие планшеты мы используем для медицинских карточек. Их полным-полно в каждой больничной палате. Крепятся прямо к спинкам кроватей. – Маркус наклонил голову, вглядываясь в карточку. – Это стандартная карточка пациента. Бенжамен сделал то, что делает любой врач: измерил рост Мэтью, его вес, давление, пульс. – Маркус помолчал. – Здесь еще указаны лекарства, которые принимает Мэтью.

– Мэтью не принимал никаких лекарств, – насторожилась я.

– Теперь принимает. Не по своей воле, – коротко ответил Маркус.

– Это что, наркотики? Но наркотики на вампиров действуют, только если… – Я умолкла.

– Только если вампир получает их через теплокровного. Бенжамен кормит Мэтью… правильнее сказать, насильно кормит чьей-то кровью. – Маркус уперся ладонями в стол и выругался. – И действие этих наркотиков на вампира отнюдь не успокоительное.

– Чем он пичкает Мэтью?

Я чувствовала странное отупение в мозгу и теле. Единственными живыми частями были нити. Они пронизывали меня целиком, словно корни и ветки.

– Смесью кетамина, опиатов, кокаина и псилоцибина. – Голос Маркуса звучал глухо и бесстрастно, но дернувшееся веко сказало мне больше.

– Что такое псилоцибин? – спросила я.

Остальные названия были более или менее знакомы.

– Галлюциноген, добываемый из грибов.