Мои глаза нашли Мэтью.
– Ничего удивительного, – сказал он.
Последовавшая тишина была наполнена невысказанными словами, но я их все равно слышала. Мэтью нагнулся и взял на руки Ребекку:
– Видишь, дочка? Твоя мама опять все исправила.
Бекка с недавних пор познала упоительное наслаждение. Она стала жевать собственные пальчики. Я очень радовалась, что у нее еще не появился вампирский эквивалент молочных зубов. Мэтью вытащил ее ручонку изо рта и помахал в мою сторону, предотвращая задуманную Беккой шумную акцию протеста.
– Bonjour, Maman.
Джек качал на коленях Филиппа. Вид у малыша был изумленный и одновременно настороженный.
– Отличная работа, мам, – сказал Джек.
– У меня было много помощников.
Мне сдавило горло. Улыбнувшись Джеку и малышу, я перевела взгляд на Сару и Агату. Склонившись друг к другу, как две школьницы, они сплетничали о заседании Конгрегации. Фернандо развлекал Софи и Натаниэля рассказами о скованном поведении Герберта и всплесках ярости Доменико. Фиби и Маркус, встретившись после недолгой разлуки, самозабвенно целовались. Болдуин теперь стоял рядом с Мэтью. Тот по-прежнему держал на руках Бекку. Я подошла к ним.
– Возьми, брат. Возвращаю, – сказала я, протягивая ему ключ де Клермонов.
Моя ладонь ощущала тяжесть старинного металла.
– Оставь себе. – Болдуин согнул мои пальцы, и ключ оказался зажатым у меня в кулаке.
Разговоры в гостиной смолкли.
– Что ты сказал? – прошептала я.
– Я сказал, чтобы ты оставила ключ себе.
– Ты ведь не…
– Да, именно это я и имел в виду. В семье де Клермон у каждого есть свое дело. Ты это знаешь. – Золотисто-карие глаза Болдуина вспыхнули. – С сегодняшнего дня ты председательствуешь на встречах Конгрегации.
– Я не могу. Я же профессор! – запротестовала я.
– Расписание встреч Конгрегации составляется заранее. Соотнеси с ним свои лекции. Пока ты отвечаешь на электронные письма… – с напускной суровостью добавил Болдуин, – ты без труда урегулируешь свои дела. Всегда что-то можно передвинуть. Я слишком долго пренебрегал своими семейными обязанностями. Я же воин, а не политик.