— Ни за что, Маринэ. И ты ничего мне не сделала — кое-как выдавила я из себя — Это получилось случайно. Мы этого не планировали и очень долго пытались не замечать наши чувства и как-то от них избавиться. Но у нас ничего не вышло. Эта любовь оказалась сильнее нас. Поверь, ты здесь не причем. У нас и в мыслях не было над тобой смеяться, ведь нам самим было не до смеха. На самом деле, если мыслить логически, от этой любви нам с Адамом нет никакой пользы, одни лишь проблемы. Из-за нее у нас неприятности с друзьями, родными, с тобой, в конце концов. Ты не представляешь, через что нам пришлось пройти из-за того, что мы любим друг друга. Но эти испытания наши чувства не убили, а только еще больше усилили… Практика показала, что мы не можем обходиться друг без друга. Ты в этом не виновата, и мы — тоже. В этом вообще никто не виноват, просто так получилось, и теперь нам надо как-то научиться с этим жить… — я выдохлась и замолчала, надеясь, что хоть часть информации пробилась через те барьеры недоверия, что Маринэ вокруг себя воздвигла.

На какое-то мгновение мне показалось, что у меня получилось, и подруга прислушалась к моим словам… В глазах у нее мелькнула тень понимания… Но нет, кажется, я ошиблась: Маринэ снова нахмурилась и, сложив руки на груди, непреклонно произнесла:

— Даже если это так, я все равно не могу вас простить. Вы предали мое доверие. И сколько ты теперь не извиняйся, как меня не лечи — его уже не вернешь. Уходите. И забудьте о том, что мы когда-то дружили — с этими словами она отвернулась от нас и уставилась в окно.

Я поняла, что проиграла: порушенную дружбу уже не вернуть. Мне пришлось глубоко вздохнуть и задержать дыхание, чтобы сдержать подступившие слезы. Кое-как совладав с эмоциями, я медленно произнесла:

— Что ж, жаль, что ты так решила. Но я уважаю твое решение. Мы уходим — я развернулась к Адаму, который сочувственно сжал мою ладонь и повел к двери. Уже в дверях я кое о чем вспомнила и на секунду задержалась — Да, Маринэ, можешь не беспокоиться об Али-Абае. Я сделала для него все, что могла, так что он скоро поправится. Прощай — дверь за нами захлопнулась, и долго сдерживаемые слезы ручьями брызнули у меня из глаз. Любимый молча обнял меня и ласково погладил по спине:

— Не плачь, хорошая моя — прошептал он мне на ухо — Ты ни в чем не виновата. Я видел, что ты пыталась поговорить с ней так же как вчера с Измаилом. Не твоя вина, что не получилось. Видно, она слишком уж сильно на нас обиделась и теперь уже ничего не поделаешь.

— Да, ты прав. Тогда нам ничего не остается как поехать домой — ответила я, потихоньку успокаиваясь и согреваясь его теплом — Только не понятно: Тимур поедет с нами или здесь останется?