Но – то же самое лицо. Те же глаза. Улыбка, фигура, и главное – взгляд.

Дочка моя…

Анна всегда была папиной дочкой. Вот и…

– Малышка, – Петр гладил дочь по волосам. – Повзрослела, стала совсем другой…

– Пап, я старалась.

Петр был в курсе изменений, которые происходили в жизни дочери, Анна, хотя и без подробностей, сказала, что поменяла работу и имидж. Почему без подробностей!?

Потому как – лес и кордон. И чихать лесу на сотовую связь, спутники, джипиэс и прочие радости цивилизации. Хочешь в лесу разговаривать нормально?

Лезь на верхушку высокой сосны.

В противном случае докричаться проще, чем дозвониться. Поэтому общались отец и дочь в основном смс-ками.

Ватсапп? Контакт? Соцсети?

Сети – есть. С ними браконьеры по озерам шастают. И контакты случаются. И конфликты. И хендс ап. А со всем остальным – сложновато.[13]

На выход родные не торопились. Ждали, пока народ пройдет. Чего толкаться-то локтями?

– Я вижу. Красотка стала – хоть ты в Голливуд катись.

– Папа!

– Работодатель твой не пристает?

Анна покачала головой.

– Пап, ты что!? Борис Викторович чудесный человек. И тебя он в гости пригласил.

– Да?

– Мы с Гошкой пока поживем у него. Как Борис Викторович сказал, он бы и за дочь, и за внука беспокоился…