Он осклабился:

— А ты ведь всегда хвалился, что так хорошо готовишь. Тебе следовало Пенни с собой взять. Вот эта девушка знает, что делает, когда стоит за плитой.

Роуз протолкнулась мимо него, явно взволнованная:

— Я буду снаружи. Мне нужно подышать свежим воздухом. Вернусь через несколько минут.

— Что с ней не так? — спросил Марк, когда она ушла.

— Помимо того факта, что сосиски сожгла она — ничего, идиот, — сказал я ему.

Он дёрнулся:

— Ай, придётся попросить у неё прощения, когда вернётся.

— Не будь дураком, я же уже сказал, что это я их спалил, — ответил я.

Он тщательно оглядел меня:

— Вы оба кажетесь сегодня очень взведёнными. Что у тебя за новости?

Я перевернул сосиски на сковородке, чтобы избежать допущенной Роуз ошибки. Я был рад чем-то заняться, чтобы скрыть свою реакцию на его вопрос.

— Давай я сообщу тебе свои новости после твоих. Мне любопытно, что ты выяснил, — сказал я через плечо.

Он приостановился в ответ на это, и я почти слышал, как он думает. Он знал меня достаточно долго, чтобы понимать, что я тянул время. Наконец он решил проигнорировать это, и подыграть мне:

— За последнюю неделю я узнал самые разные интересные вещи, — начал он.

— Ты уверен? Мне показалось, что ты был больше сосредоточен на изучении подробностей определённых дороных жриц, — сделал я наблюдение.

Он приложил палец к губам, будто размышляя:

— «Дороные», это мне нравится. Это определённо звучит. Однако ты всё ещё ошибаешься, Марисса не входит в духовенство доронитов.

— А мне показалось, что гласила она вполне подходящим образом, — сказал я. Я был весьма горд этим высказыванием.

Марк засмеялся: