После него от меня осталась дымящаяся развалина. На той стороне моего тела, которая была повёрнута к сияющему богу исчез внешний слой одежды, кожи и жира. Если бы не одновременно случившееся прижигание, я бы истёк кровью, но вместо этого я остался в ужасе агонии и боли. Упав на пол, я понял, что уже умираю, но это могло растянуться на часы, если Сэлиор не решит ускорить мою кончину.

— Морт? Что это была за вспышка? Я ничего не вижу! — послышался голос Пенни. Хотя глаз у меня больше не было, я всё ещё мог видеть своим магическим взором её, защищённую своим каменным укрытием. — Ты в порядке? — спросила она.

Что странно, боль утихла. «Я лишился большей части нервных окончаний», — подумал я.

— Всё хорошо, — попытался ответить я ей, но хотя голос у меня работал, из-за сожжённых губ мои слова прозвучали почти чужими.

— Теперь ты гораздо больше напоминаешь слепого червя, каким на самом деле и являешься, — насмешливо сказал Сэлиор, — когда вернётся зрение твоей шлюхи, она сможет поблагодарить меня за то, как я улучшил твою внешность.

Во мне остался только гнев — гнев и упрямое желание каким-то образом спасти своих жену и ребёнка. Барабанный гул земли ускорился в ответ, и я нашёл убежище в его ритме, и утешение — в его ярости.

— Мне не нужны глаза, чтобы видеть твоё уродство, Сэлиор, — ответил я, и снова начал вставать.

Что-то ударило мне по затылку подобно кузнечному молоту, снова отправив меня на каменный пол.

— «Мойра, помоги мне» — мысленно воскликнул я. Я каким-то образом снова начал подниматься на ноги, но очередной удар молота заставил меня покачнуться. Сэлиор избивал меня своими кулаками.

— «Я ничего не могу сделать против силы бога, Мордэкай», — появились в моей голове слова Мойры.

Очередной удар послал меня в полёт через помещение, впечатав в стену, но я снова начал вставать.

— «Не меня! Спрячь Пенни. Унеси её отсюда, если придётся — через камни. Спаси её!» — передал я, после чего моё внимание полностью сосредоточилось на кулаках Сэлиора.

Хотя его удары били всё сильнее, они будто причиняли меньше боли. Я стал крупнее, хотя Сэлиор не отставал от меня в росте. По моим прикидкам, мы оба возвышались над полом в целых двадцать футов.

— Тебе не следует подниматься, — сказал мне голос Сэлиора. — Ты лишь отсрочиваешь неизбежное.

Его следующий удар полетел мне в голову, но я был к этому готов, и на этот раз я поднял свою собственную руку, поставив блок. Прежде чем он восстановил равновесие, я вогнал другой свой кулак ему в живот. Мои руки без моего ведома отрастили массивные каменные шипы, и те пробили живот сияющего бога, плеснув на пол похожей на жидкое золото кровью.