- Да я почем знаю? – пожал плечами Янгфанхофен. – Кого волнует Эльбиноми? Если хочешь, могу свериться с архивами бушуков, посмотреть.

- Да нет, мне, в общем-то, все равно...

- А почему ты рассказал именно эту историю? – спросил Бельзедор. – Охота же вышла неудачная.

- Потому что если бы я рассказал про удачную, под Дегатти загорелся бы табурет, - ухмыльнулся Янгфанхофен. – Да и что в ней было бы интересного? Демон поглотил смертного – тут и сказке конец. Таких историй можно рассказать миллион, и они будут похожи, как горошины в стручке. А вот если смертному вдруг удается одержать верх – это редкий и необычный случай. Про такие слушать гораздо интереснее.

- Пожалуй, так, - согласился Дегатти. – Забавно. Обернись дело немного иначе, и Бриар Всемогущий сгинул бы еще в ранней юности...

- Представляешь, насколько изменилась бы вся история вашего мира? – хмыкнул Янгфанхофен. – Да и нашего тоже... хотя Клюзерштатен, конечно, не знал, что держит в когтях судьбу целых миров.

- Да уж... А Брокар и Гуади потом поженились?

- Нет. Их роман был пылким, но в брак они так и не вступили, а вскоре после окончания университета расстались. Брокар и его брат стали армейскими чародеями и почти тридцать лет прослужили в Третьем Диверсионном полку. А Гуади стала целителем Овертана, крупнейшей лекарии Парифагена. Через несколько лет она вышла замуж... но это уже совсем другая история.

- Кстати, насчет истории, - произнес Дегатти, повернувшись к Бельзедору. – Когда Парифатская республика стала Парифатской империей, город Парифаген был переименован в Бриароген. А ты почему оставил ему прежнее название? Почему не переименовал в какой-нибудь Бельзедоген?

- Потому что я не настолько горделив, как этот ваш Бриар, - хмыкнул Бельзедор. – Я не называю города в свою честь.

- Бриар не сам это сделал. Если я верно помню, столицу переименовал его сын, император Хоризакул.

- Почтил память папочки? Похвально, конечно.

Вспомнив о кальяне, что курили в рассказе студенты, Дегатти спросил, нет ли оного и у Янгфанхофена. Кальян, конечно, тут же нашелся, был водружен на барную стойку и разожжен. Повернувшись к окну, к льющимся из него алым лучам Нижнего Света, Дегатти принялся курить, думая о чем-то своем.

- Знаешь, Янгфанхофен, до этого все гохерримы в твоих историях были кудесными, - неторопливо сказал Бельзедор, постукивая трубкой о стойку. – Что Бракиозор, что Гаштардарон, что та девушка в самом первом рассказе... Рикашьянамас, да?..

- Даже Корграхадраэд, - добавил Дегатти, не поворачиваясь.

- Даже Корграхадраэд, - кивнул Бельзедор. – Все были чудо как хороши. Настоящие образцы благородства и мужественности. А Клюзерштатен... ты что-то против него имеешь?