И их таких тут были даже не десятки, а сотни. Прислужников, существующих для выполнения какой-то одной, совершенно ничтожной задачи.

Был слуга, что утирал императору губы салфеткой. Он гордо именовался Хранителем Чистоты.

Был слуга, что подстригал императору ногти. Он гордо именовался Мастером Маникюра.

Был слуга, что колол орехи, когда императору их хотелось. Он гордо именовался Великим Орешником.

И был даже слуга, что помогал императору справлять малую нужду. Дворянин из древнего рода, он всегда дежурил с золотым горшком, и стоило Чеболдаю Второму скривить определенным образом губы, как его фаллос бережно высвобождался, чтобы испустить струю.

Был слуга и для отправления большой нужды, но ему приходилось нелегко в этой жизни, и он редко улыбался.

- Отчего мы все еще не видим нашего любимого плова? – слабым, надтреснутым голосом произнес император. – Внесите плов, скорее!

И плов тут же внесли. Посреди пиршественного стола было водружено блюдо немыслимых размеров – и на нем громоздилась целая гора ярко-желтого, источающего ароматы риса. С шестью видами мяса и двумя – рыбы, с изюмом и финиками, с кешью и курагой, политый гранатовым и лимонным соком, он будто искрился всеми цветами радуги. В центре вместо короны возлежала распахнутая головка чеснока.

- Ярыть, аж слюна выделилась, - не сдержался Дегатти. – А у тебя есть такой плов, Янгфанхофен?

- В точности такого же нет, - усмехнулся старый демон, все же ставя на стойку две пиалы с пловом. – Да ты и сам не захочешь.

Несмотря на все великолепие этого роскошного, поистине императорского блюда, гости не стремились запустить в него ложки. Потому что в незыблемости плов простоял едва с полминуты – а потом это чудо... развалилось изнутри. Весь перепачканный рисом, маслом и потом, из плова выбрался гоблин – и сразу принялся жонглировать дольками чеснока.

- Ах, какая прелесть, какая прелесть! – залился смехом император.

- Прелестно, уморительно!.. – донеслись льстивые поддакивания.

- Гениальная шутка, ваше величество!..

- Уже в который раз повторяете, а все так же смешно!.. м-да...

Гоблин из плова недолго оставался в одиночестве. К нему тут же присоединились еще семеро – и они начали отплясывать дцаржунгу, народный гоблинский танец. Кривляться и гримасничать под нестройное пиликанье оркестра.