- Не погть охоту, - поморщился Хаварпагон. – Ты выбыл, не подсказывай. Найду сам.

И он пошел к выходу, нарочно даже не заглянув в окно. Клюзерштатен закатил глаза и налил себе еще вина.

Лахджа карабкалась на крышу. Ей запретили летать, но не запретили лазить по стенам. А это она тоже умела неплохо – с ее-то когтями и обезьяньей ловкостью.

Дворец Хальтрекарока был древнее египетских пирамид. Темный Балаганщик прожил тут десять тысяч лет и постоянно что-то достраивал, переделывал, обновлял.

Или восстанавливал, если очередная игра заходила слишком далеко.

Так что выглядела эта громада немного мозаично. Ползя по стене, Лахджа цеплялась то за остатки старой вентиляции, то за кусок водопроводной трубы, то за прекрасную лепнину, то за бесформенную статую. Хальтрекарок любил все натуральное, и каждый кирпичик его дворца состоял из настоящей глины. Что-то он, конечно, досотворял, формировал просто силой воображения, но большая часть аж дышала историей.

Чем выше, тем больше ее становилось. Лахджа добралась до восьмого этажа, окинула взглядом гигантскую арену и приросший к ней лабиринт... и тут ее саданули из окна палкой.

Удар был страшной силы. Лахджа едва не упала, удержалась лишь чудом. Ребро сломалось, кажется.

- П-ха!.. – выдохнула она, повисая на кончиках пальцев и роняя зажатый в зубах тесак.

- Загагпунил! – воскликнул седой гохеррим, высунувшись из окна и шарахая снова.

В первый момент Лахдже показалось, что это снова Джулдабедан. Но она тут же поняла ошибку. Учитель Гохерримов зеленокожий, лысый, усатый и криворогий. А это Хаварпагон, Спрутобой. Тоже седой, но без усов, зато с пышной бородой. Кожа белесая, сплошь покрытая шрамами, одно ребро глубоко вдавлено, а длинные рога загнуты назад. В целом вид он имел потрепанный – словно его часто ранили или даже грызли.

- Да что вы ко мне пристали, проклятые гохерримы?! – взвыла Лахджа.

- Ты завидная добыча, - коротко пояснил Хаварпагон. – Не за смегтными же бегать.

И снова ударил палкой.

Но в этот раз Лахджа ждала удара и сумела отклониться. Дернула палку на себя... это оказалась банальная швабра!.. и почти вырвала ее из рук Спрутобоя.

Почти. Вексилларий Хаварпагон – охотник на гигантских морских чудовищ. Хватка у него оказалась дьявольская. Лахджа только потеряла опору, сорвалась со стены... и повисла на швабре.

Гохеррим хищно цокнул языком и потянул ее на себя.

- Дегжись кгепче! – осклабился он. – Подсекаю!

- Ты на рыбалке, что ли?! – разозлилась Лахджа.

У нее на языке вертелось крепкое словцо, но она сдержалась. Незачем плодить новых врагов, день и так не задался. Неизвестно еще, не затаил ли там злобу Клюзерштатен.