– Мы можем остаться здесь, – возразила она.

– Тогда нас очень быстро найдет Боннвиль.

Элис как следует обдумала это.

– Да, – сказала она. – Может, ты и прав.

Она похлопала Лиру по спинке, и малышка громко срыгнула.

– Зачем она ему, скажи на милость?

– Наверное, хочет убить. Чтобы отомстить.

– Кому?

– Ее родителям. Не знаю. Все равно…

– Все равно что?

– Думаю, мы бы не смогли ее в убежище… В Иордан-колледже, даже если бы добрались до него. Там надо что-то такое на латыни сказать, а я не умею. Так что, возможно…

Элис, прищурившись, посмотрела на него. Что-то в ней изменилось.

– Ты ведь и не собирался останавливаться в Иордане, так?

– Конечно, собирался…

– А вот и нет. Я тебя как книжку читаю, мелкий ты мерзавец.

Она внезапно наклонилась и выхватила белую карточку у него из кармана рубашки. Элис прочла ее с обеих сторон, побагровела и швырнула карточку на пол, а потом что было сил пнула Малкольма ногой. Ничего другого с ребенком на руках она сделать не могла, но малышке передался ее гнев, и она испугалась. Малкольм на всякий случай отодвинулся.

– Да ты невесть что себе вообра…

– Ничего я не вообразила! Значит, собирался, да? Я видела, как ты пялился на эту штуку в каноэ, когда думал, что я сплю. А меня ты собирался взять, чтобы я за младенцем присматривала. Ах ты свинья! А я, дура, и повелась.

Она пнула его еще раз, и еще. Ее деймон зарычал и попытался схватить Асту, которая мгновенно превратилась в птицу и отлетела подальше. Элис побледнела от ярости, а ее бледные голубые глаза стали огромными, в пол-лица. Малкольм еще отступил, подобрал табуретку и выставил перед собой.

– И что ты собираешься с этим делать? По голове меня стукнешь? Давай-давай, а я погляжу. Да я тебя на обе лопатки положу, если только попробуешь. Я вот сейчас Лиру пристрою и переломаю тебе руки – посмотрим, как ты тогда будешь грести в своем чертовом каноэ! Тихо, тихо, малышка, не надо плакать! Элис просто немножко вышла из себя из-за этого вот куска дерьма – и совсем не из-за тебя, моя радость! Поставь уже эту треклятую табуретку, где она стояла, крыса ты помоечная! Я еще не закончила кормить ребенка. И дров в огонь подбрось. А потом держись от меня подальше.