Кобок задумался, его писарь послушно записывала мои слова, стирающие преступления Верана.

— Нет, — признал он. — Вряд ли. Признаюсь, я был удивлен слышать такое — мои источники говорили, что у него слабое здоровье.

Я подумала о Веране, идущем по Феринно, обгоревшем на солнце и уставшем, несущем меня к укрытию и копающем рукой ямку в двенадцать дюймов глубиной для воды. Я подумала о том, как он повалил секвойю, и как сильно он не хотел рубить ту секвойю. Я думала о том, как он жил в своем мире каждый день, принимая решения.

Разве он был слабым?

Меня поразило, как сильно я хотела ударить министра Кобока.

Я сцепила пальцы на коленях, заставила себя опустить напряженные плечи.

— Но при нападении с тобой были другие, — продолжил Кобок. — Кто это был?

Я пожала плечами.

— Другие бандиты.

— Из Феринно?

— Я не знаю, откуда они. Легко найти отчаявшихся людей в тавернах, готовых к шансу заработать немного.

— Ашоки Новарни убеждена, что в карете с тобой была Тамзин Моропай.

Я постаралась скрыть эмоции на лице.

— Кто?

— Тамзин Моропай, бывшая ашоки, — прорычал он. — Та, на которую ты напала в Икси у Виттенты. Все думали, что она погибла. Она перешла к тебе? Или… — его голос наполнился восторгом, словно в голову пришла новая мысль. — Или она была заодно с тобой все это время? Мешала индустрии, проникла в замок, влияла на принца — вы все это время были напарницами?

Я чуть не приподняла бровь от глупости этой истории — что Тамзин работала ради места ашоки, самого влиятельного места в Моквайе, чтобы бросить все, потому что выполнила работу, и снова стать безымянной разбойницей, грабящей кареты.

Кобок принял мое молчание за стыд.

— Ну? Я отыскал крупицу правды?

— Нет, — сказала я.

— Не ври мне.