Камнев прочитал записку, скомкал ее и швырнул на пол:

— Какое еще право тебе нужно, туземец? Нам нужна эта планета, вот и все право. Говоря кратко, мне надоело с тобой спорить. Вот тебе наши требования — вы освобождаете базу и уходите. Все. Без разговоров. Все русские предметы и оружие оставляете здесь. Тогда, возможно, мы не будем вас преследовать.

На скомканной бумаге было написано: «У ВАС ТАМ ЧТО, СОЛНЦЕ СВЕТИТ, ЧТО ТЕБЕ ТАК ГОЛОВУ НАПЕКЛО?! МЫ ЗАХВАТИЛИ БАЗУ, И МЫ БУДЕМ ДИКТОВАТЬ УСЛОВИЯ! ПОНЯТНО?!»

— Нет, — зашипел охранник, — это ты не понял, тварь косматая. Если вы не уйдете, мы придем и перебьем вас всех. К тому же вас всего пятеро. Мы потеряем половину, но остальная половина перебьет вас всех. Понял? И не тебе, вонючая обезьяна, решать, что нам делать на этой планете. У вас на размышление — пять минут.

Командир охранников развернулся и зашагал к казарме.

«Что-то вы мне резко разонравились, ребята, — подумал Димка, глядя ему вслед. Я к вам — со всей душой, пытаюсь договориться, а вы мне тут ультиматумы ставите. Как-то иначе я представлял себе русских из великой России. Или вам, ребята, величие в голову ударило, и вы теперь не думаете о чувствах и желаниях других народов? Тогда у меня для вас плохие новости. Называться вы можете как хотите, но для меня вы больше не русские. Вы перестали ими быть с тех пор, как посчитали правильным вторгнуться туда, куда вас никто не звал».

Димка вспомнил брезгливо глядевшую на него эльфийку.

«И тогда, когда вы начали считать всех, кроме себя, дикарями. Другие-то народы в России еще остались? Или они имеют счастье называться русскими? Наглость, кстати, и уверенность в своей безоговорочной правоте, нежелание идти ни на какие компромиссы — тоже не очень-то русские черты. И ведь даже нельзя посчитать, что это личное хамство командира охранников. Наверняка же там провели совещание, решили, кто пойдет, обговорили, что нужно говорить. И вместо вменяемых предложений — тупой наезд. Получается, что это общее мнение. Слишком привыкли всегда быть сильнее других? Похоже, сила, как и власть, развращает. Сильные, смелые, самоотверженные люди… И при этом — такие твари. Похоже, мысль о том, что они на самом деле хотели принести народам мира Свет счастье, можно отбросить и никогда не вспоминать. Не представляю я на стороне, хм, Света, таких личностей, как господин Камнев. Кстати, где он среди нас пятерых умудрился насчитать? Я, господин Шарль, Фунтик, Ричард…»

Димка оглянулся.

«И Флоранс. Действительно, пятеро. Только что здесь делает эта вредная девчонка?»