— Твою мать, Твист! Он позвал свою подружку.

Эти слова прервали горе Дженис. Они были предназначены шаману-норму, сказаны были тихо, шепотом, но Дженис услышала их. Она подняла голову и, сквозь слезы, впервые посмотрела на незваных гостей.

Женщина лежала у стены, еле живая, почти мертвая. В мужчине, даже затуманенным взглядом, Дженис опознала шамана, того, которого видела в режиме астральной разведки. Он призывал духа бороться против Дэна. Хоть лицо мужчины и кривилось от боли, он изо всех сил старался держаться так, словно с ним все в порядке. В одной руке он держал кинжал красно-золотого металла. Другого оружия у него не было. «Нужно стараться избегать его колдовства», — вспомнила Дженни.

Рядом с ним стояла одна из тех машин с пистолет-пулеметом, спрятанным в башенке. Ствол направлен прямо на Дженис.

Вне всякого сомнения, это были те, кто забрал у нее Дэна.

Дженис встала с колен, но продолжала сидеть на пятках. Взгляд уловил движение башни дроида. Не обращая на него внимания, она протянула ладонь к лицу Дэна и закрыла его глаза, после чего позволила пальцам задержаться на его губах. Они украли его улыбку. Они остановили его сердце.

Дженис спрятала свое намерение за иллюзией, словно продолжает скорбеть над телом Дэна. Сама же приготовилась к атаке.

Они умрут!

Дженис вскочила.

Как только она начала движение, иллюзия рассыпалась в прах. Убийцы, наконец, отреагировали, но было уже поздно. Пистолет-пулемет в башенке дроида не смог повернуться достаточно быстро, чтобы выпущенные пули попали в нее. Шаман оказался слишком слаб, чтобы противостоять ей. Дженис прыгнула, предвкушая момент, когда начнет разрывать убийц на куски.

И вдруг врезалась в невидимую стену, в результате чего мощный, смертельный прыжок превратился в бесславное падение на пол. Разумом, и так балансировавшим на грани безумия, Дженис почувствовала, что со стороны мертвого тела Дэна исходит нечто странное.

Когда она обернулась к мертвому телу, обнаружила, что его голова слегка повернута в ее сторону. Ей также показалось, что его веки слегка приоткрыты, хотя Дженис и не могла увидеть блеска его глаз.

Она вернулась к нему, поцеловала в губы и вздрогнула. Губы оставались холодными, грудь — неподвижной. И все же, несмотря на это, он заговорил.

— Я не могу позволить тебе сделать это.

Дженис прислушалась к себе, не сходит ли с ума, но еще больше запуталась. Он разговаривал с ней, но его здесь не было. Она хотела, чтобы Дэн был жив. Слезы упали на лицо мертвого вендиго, и у того не дернулся ни один мускул. Дженис не знала, что делать.