Однако она все еще избегала встречаться с его пристальным взглядом.

— Благодарю, аббат Дрейер.

— Орнета сильно страдала?

— Да, аббат, как вы и наставляли, я позаботилась, чтобы она страдала сильно.

— Хорошо. Узнав, что морд-ситы вытворяют подобное прямо у них на глазах, многие представители земель, я уверен, сочтут, что лорд Рал — чудовище, которому нельзя доверять.

— Не сомневаюсь, что теперь они кинутся в распростертые объятия лорда Арка, — согласилась она.

— Да, — процедил он, — уверен, что кинутся.

Она неуверенно облизнула губы, но все же решилась спросить:

— С вашим плечом все в порядке, аббат? Я боялась, что, возможно, перестаралась.

Людвиг прижал руку к тому месту, где еще болело, и повращал другой рукой.

— Ты сделала то, что было необходимо. Демонстрация произвела нужное впечатление. Никому в голову не придет, что между нами есть связь. Никто не узнает, что ты со мной заодно.

Голубые глаза наконец обратились в его сторону, в пристальном взгляде, уставленном на аббата, вновь появилось ледяное выражение.

— Я — морд-сит лорда Арка, не ваша.

Он пожал плечами.

— Разница между этими понятиями крайне незначительна.

— Не думаю, что лорд Арк счел бы эту разницу незначительной.

Отпив очередной глоток вина, Людвиг вытянул в ее сторону руку и направил на нее поток силы.

Вика припала на колено, и глаза ее увлажнились. Лицо стало почти одного цвета с красным кожаным облачением. Руки схватились за живот, пытаясь ослабить нестерпимую мучительную боль, которую Людвиг беспощадно направил внутрь нее. Беспомощно застонав от боли, она повалилась на бок.

Морд-ситы хорошо умели терпеть боль. Но у них не было привычки выносить ту разновидность боли, которую он умел причинять, и они не могли даже ослабить ее.

Ее глаза полезли из орбит. Аббат знал, что она смотрит сейчас не в мир живых, а в мир мертвых. Аббат не сомневался, что она уже не надеется вырваться из ужаса этого мрачного видения.