— Вилия, любимая, мне пришлось бы убить тебя, узнай я, что тобой обладал другой.

— Ты ревнуешь, супруг, — поддразнила она Иону. — Но ревнуешь зря. Если бы меня изнасиловали, я бы скорее убила себя, чем стерпела бы этот позор. Вспомни, в какой благородной семье я родилась, Иона. Неужели наша близость, которая началась как союз двух честолюбцев, превратилась в любовь?

По его лицу скользнула тень, но очень быстро, Вилия даже не была уверена, что видела ее.

— Любовь — это для дураков, — холодно сказал Иона.

Вилия засмеялась.

— Ты никогда не умел лгать, если речь заходила обо мне, но я не стану с тобой спорить. Опасности, которой угрожал нам Повелитель Сумерек, больше нет. Теране предоставили нам самим решать наши дела. Что мы теперь будем делать, супруг?

— Заключать союзы с теми, кто будет нам нужен, любимая, и ожидать обещанной смерти Гая Просперо. Ждать придется недолго, Вилия.

Она улыбнулась и сказала:

— Я согласна с тобой. Раз так, идем домой. Ты, наверное, с удовольствием примешь ванну, поешь и выпьешь вина с наших виноградников. А потом мы, возможно, всю ночь станем услаждать друг друга любовью. Я скучала по тебе, супруг, во время всех этих событий. Мне не терпится почувствовать тебя внутри себя и заплакать от восторга. А тебе разве не хочется соединить наши тела, супруг? — проворковала она и соблазнительно облизнула губы.

— Да, я изголодался по тебе, любимая, — сказал Иона.

«Слава Небесному распорядителю!» — подумала Вилия.

Подозрения мужа рассеялись. Мысль о том, что Иона убил бы ее, если бы узнал, что ее изнасиловал вольфин, злила ее. Святой Хетар! Как, он думает, женщина может в подобном случае спастись сразу от всех бед? Неужели все мужчины дураки? Джиллиан права: хетарским женщинам пора принять на себя ответственность за страну.

…Постепенно жизнь в Хетаре налаживалась, правда, бедняки обеднели еще больше, и экономическое положение не улучшилось. Люди стали понемногу роптать на площадях города, что власти плохи. Кое-кто даже поговаривал, что императора пора отстранить от власти, хотя дальше слов никто не осмелился пойти.

Однажды утром по городу разнеслась новость, что молодая императрица ночью исчезла. Император уснул в ее объятиях, а когда проснулся, ее не было. Ее начали искать, осмотрели весь дворец, никаких следов. Шифра словно растаяла в воздухе.

Гай Просперо был уверен, что кто-то похитил его жену. Он предложил огромную награду за любые сведения, которые привели бы к ее благополучному возвращению во дворец, но вознаграждения никто не потребовал.

Потом, к всеобщему удивлению, императору приснилось, что Шифра зовет его с равнины снов. Вскоре этот сон стал для него кошмаром. Он просыпался весь в поту, выкрикивая ее имя. К нему пригласили врачей. Они стали поить его лекарствами, которые не давали видеть сны. Одурманенный лекарствами по ночам и почти все время пьяный от рази днем, Гай Просперо все глубже погружался в свою тоску. Будучи в сознании, он оплакивал потерю жены.