Они настояли на том, чтобы пойти со мной в библиотеку.

Я довольно быстро нашла то, что искала. В конце концов, я работала картографом. Я сунула книгу под мышку, и мы с моими хмурыми стражами вернулись в гостиную.

К моему удивлению, там нас ждал Мал. Он сидел за столом, потягивая чай из стакана.

– Где вы… – начал он, но, не успела я моргнуть, как Толя сдернул его с кресла и толкнул к стене.

– Где ты был? – прорычал он в лицо Малу.

– Толя! – обеспокоенно вскрикнула я. Попыталась оттянуть его руки от шеи Мала, но с тем же успехом могла гнуть стальные прутья. Повернулась к Тамаре за помощью, но та просто стояла со скрещенными руками, такая же сердитая, как ее брат.

Мал захрипел. Он не переоделся с прошлой ночи. На подбородке появилась щетина, от него несло кровью и квасом, как от грязного пальто.

– Святые, Толя! Отпусти его!

Мгновение тот выглядел так, словно намеревался выдавить из Мала всю жизнь, но затем расслабил пальцы, и парень сполз по стене, кашляя и лихорадочно глотая воздух.

– Сегодня твоя смена, – прорычал Толя, ткнув пальцем в грудь Мала. – Ты должен был быть с ней!

– Простите, – еле выдавил он, потирая горло. – Наверное, я заснул. Я был прямо за…

– Ты был на дне бутылки, – прошипел великан. – От тебя разит алкоголем.

– Простите, – сокрушенно повторил Мал.

– Простите?! – кулаки Толи сжались. – Да я готов разорвать тебя на части!

– Можешь расчленить его позже, – вмешалась я. – Сейчас мне нужно, чтобы ты нашел Николая и попросил его встретиться со мной в военной комнате. А я пока переоденусь.

Я пошла в свою комнату и закрыла дверь, пытаясь взять себя в руки. Неплохое начало дня – я чуть не умерла и, возможно, спровоцировала мятеж. Может, успею еще что-нибудь поджечь до завтрака.

Я ополоснула лицо и переоделась в кафтан, а затем поспешила в командный пункт. Там уже ждал Мал, развалившись в кресле, хоть я его и не приглашала. Он переоделся, но все равно выглядел неопрятно. На его лице начали проявляться свежие ссадины с прошлой ночи. Когда я вошла, он поднял голову, но ничего не сказал. Смогу ли я когда-нибудь смотреть на него без чувства боли?

Я положила атлас на длинный стол и подошла к древней карте Равки, идущей вдоль всей стены. Из всех карт в комнате эта была самой старой и красивой. Провела пальцами по выпуклым хребтам Сикурзоя – гор, обозначавших южную границу Равки с Шуханом, затем спустилась к западным предгорьям. Долина Два Столба была слишком маленькой, чтобы быть обозначенной на этой карте.

– Ты что-нибудь помнишь? – спросила я Мала, не глядя. – О жизни до Керамзина?