– Любо! Любо! Целуй еще!
И Ворон толкал Сашку мордой в плечо и приветливо ржал, будто требуя: «А меня?»
Кика сбилась набок, но Яринка даже и не думала поправлять ее. Савинов поцеловал выбившуюся из-под убора рыжую прядь. А Ярина прошептала ему на ухо:
– Я знаю, как мы назовем сына!
Сашка чуть отстранил ее от себя и вопросительно посмотрел в счастливые зеленые глаза.
– И как же?
Она улыбнулась и шутливо нахмурила брови.
– Ты только не спорь! Мы назовем его Храбром!
«Моя жена – колдунья, – подумал Савинов, – иначе откуда она может знать, что именно так хочу назвать его я? Вроде и не говорил никому…»
Эпилог
Эпилог
Глава первая
Глава первая
Две змеи заклятые к векам присосутся
И за мной потянутся черной полосой,
По горам над реками города займутся
И година лютая будет мне сестрой.
Черный, густой дым пожара поднимался над высоким берегом Семи.[112] Горели дворы и амбары, жарким пламенем полыхала пристань и пара насадов, что не успели уйти.
Печенеги нагрянули неожиданно. Здесь в глубине земли северян[113] их никто не ждал. Оно конечно – и здесь степь под боком. Случалось, набегут вороги, пограбят, и ищи ветра в поле. Но то все были малые ватаги, не больше полусотни всадников. В городах, изобильно разбросанных по всей северской земле, их могли не бояться. Ударит набат, соберется рать, да и князь или посадник с дружиною всегда рядом. Отобьют находников. Те обычно и пожечь мало чего успевали, хватали побыстрее – что ближе да плохо лежит – и ходу. И грабили-то все больше по Пселу да Суле и верховьям Семи. Редко когда отваживались до Курска добежать. А сейчас…
Путивль – градец малый. Еще не так давно и вовсе вервью считался. Даже крепости путной в нем нету. Так, на черный день – вал да частокол, чтобы люду было куда от напасти прятаться. А посад – без тына, открытый. Вот он-то сейчас и горел. Шибко горел – погода все дни стояла жаркая…