Резвые ребята вдоль столов снуют. В чарки вино да меды подливают. Следят, чтобы гости дорогие не заскучали.

– Слав, может, домой пора?

Сделал вид, что не понял Зореня.

– Неудобно. Гости обидятся. Не к Пересмыслу, к нам пришли. А мы домой…

– Я не про то! Язык до мозолей, в тряпку истрепал и все без толку. Все слова словно ветром уносит.

Стас улыбнулся.

– Все да не все. А вообще-то, ты прав.

Не договорил. Прислушался к шуму на крыльце. К громким злым голосам.

– Да, отступись ты, худая жизнь! Ты не понял, служба, я к другу приехал. Так и доложи!

Повернулся к Зореню, подмигнул волхву.

– Леха! Пьянку за версту носом чует.

Двустворчатые двери не распахнулись. Разлетелись с треском, сорвавшись с кованых фигурных навесов, и упали с оглушительным громом, немного не долетев до столов. А за ними, пролетев несколько метров, рухнул незадачливый страж.

– Вор! Как смел? В железа? – загремел голос Пересмысла.

Поднялся, навис над столом. Лицо покраснело от вина и злобы.

Нашел, кого пугать!

Леха перешагнул через обломки дверей, через неподвижного лежащего стража.

– Круто живешь, командир! Кабанчик под соусом. Икра… – не обращая внимания на устрашающую физиономию Предславского конязя, сказал он, с улыбкой подойдя к столу. – Я, можно сказать, губернатор трех провинций, а забыл уже как самые простецкие пельмени выглядят.

– А ты попробуй воровать, – ласково посоветовал ему Стас, обнимая друга через стол.

– Не могу, – скорбно вздохнул Леха, – специализация не та. Как назло – прямо противоположная.

Только сейчас разглядели конязья на двухметровом парне волчовку и пару мечей за спиной.