– Больше ничего… – Пахом сам не заметил, как увлекся. – А если дальше вдоль борта копнуть? Ага, есть! Еще сундук! Вскрываем?

Не дожидаясь ответа, он ударил лопатой в угол, потом еще раз, чуть ниже, отковырнул. Опять посыпалась труха, среди которой сохранились обрывки шкуры и меха. Чьего – теперь и не определить. Пахом продолжил шуровать в сундуке и вскоре выкатил совершенно зеленый кувшин с широким горлышком, пару каких-то блях, три покрытых маслянистой грязью блюда.

– Все, – выпрямился холоп. – Нет здесь ничего больше.

– Искать нужно, – ответил Зверев. – Тут много всего снизу. Но на сегодня, мыслю, нужно с археологией заканчивать. Скоро смеркаться будет.

– С чем заканчивать, Андрей Васильевич? – не расслышал Звияга.

– Говорю, что, если вы не хотите ночевать здесь, среди мертвецов, нужно возвращаться.

Холопы встрепенулись, побросали лопаты наверх, вылезли наружу.

– Инструмент можно оставить, не украдут, – разрешил князь. – И вот еще что… Не рассказывайте никому, чем мы тут занимаемся. Такими делами хвастаться не стоит. Гнездо каменной выпи разоряем – и все.

Разборка могильника заняла у кладоискателей полных восемь дней. Так долго получилось оттого, что пять могучих дубов пришлось «укладывать», чтобы проникнуть им под корни. К виду мертвецов люди привыкли и теперь почти не обращали внимания, что ходят по костям, выворачивают лопатой чью-то ногу или руку. Общее построение захоронения стало понятно в первые же дни: составленные бок о бок телеги, поверх которых накиданы тела. Поэтому и вскрывали земляной слой отдельными ямами – с таким расчетом, чтобы попасть в середину очередного возка и оценить его содержимое. Пока удалось набрать мелких золотых украшений килограмма на два, горсть серебра и груду всякой бронзовой и медной утвари, которую еще предстояло вычистить, чтобы понять: нужна она кому-нибудь здесь или нет.

– Глянь, княже, чего я тут нашел! – раз после полудня встряхнул всех своим криком Пахом. – Гляди, прямо как новенький! Зараз видно – наш, русский. Дедовский.

Сияющий холоп, подбежав к краю широкой ямы, показал Звереву отлично сохранившийся меч, по клинку которого шла словно окалина, камень в оголовье светился рубиновым огоньком, а перекрестье рукояти сберегло большую часть позолоты.

У Андрея от ужаса ухнуло в груди:

– Й-ё… Ты чего сделал, остолоп?! Брось, брось скорее!

– Да как можно? Грешно оружием раскидываться. Им, может статься, отцы наши рубежи…

– Через этот меч как раз силы мужской лишают!

– Чур меня! – тут же отшвырнул находку дядька и торопливо закрестился.