Подавив накатившее раздражение, Долгорукий выполнил просьбу.

Мир рядом дернуло резким порывом Силы, наждачкой черканув по обостренным чувствам. В воздухе резко заискрилось и дыхнуло холодом.

То, что было выплеснутой вверх волной, рухнуло вниз ледяным осколком.

– Он не держит, – пожаловался старику на родственника князь Вид.

– Сашка!

– Делаю, – сухо отозвался нынешний князь и Силой вытащил из воды упущенный от удивления ледяной булыжник.

– Где вода? – проворчал румын.

– Будет тебе вода, – лихорадочно пробормотал старый князь, распахивая ладони и пытаясь прочувствовать объем, который следует поднять.

Из воды показалась кромка высотой в полметра и длиной в полноценные три сотни, пеналом выдвинувшаяся из глади водохранилища и мутноватым стеклом потянувшаяся ввысь. Поверхность тут же покрылась инеем под скрип и хруст скованной волшебством воды, выводившей зимние узоры на гигантском полотне.

– Держит? – уточнил Вид.

– Держу.

– Тогда давай такое же стеклышко. Только чуть больше и шустрее.

Сергей Михайлович дал. И еще раз, и еще больше сотни раз, уже дыша горячим паром в стуже, идущей от огромной стены, созданной в небе из воды, холода и людской воли.

Рядом надсадно дышал сын, упрямо раздувая крылья носа и удерживая созданное ими над водой.

Часы нагло врали о пятнадцати минутах, прошедших с начала спасательной операции. Тело и разум жаловались на сутки без сна и отдыха, и только ужасно бодрый румын требовал еще и еще воды, делая что-то невообразимое в небесах – замораживая, склеивая между собой холодом, придавая форму, ребра жесткости и округлый контур преграды в половину километра высотой.

Иногда Александр Сергеевич невольно ослаблял контроль, и барьер проседал на полметра, пока неведомо что не поддерживало его снизу. Он верил, что помогал отец. Отец верил, что сын отлично справляется сам.

Князь же Вид выглядел слишком бодрым, чтобы испытывать к нему положительные чувства.

– Теперь неси это к водосбросу и перекрой его, – буднично подвел румын черту титаническому труду, выдохнув слова теплым облачком.

«Оказывается, он еще теплый, после стольких-то лет», – пронеслось ворчливое в голове старого князя.

Громада льда, трещавшая под собственным весом, медленно поплыла к цели, накрывая тенью двух «виртуозов» и одного «мастера».