– Если новый этап будет таким же веселым, как этот, я согласен, – важно качнулся человек в чалме.

– Против, – скучно ответил следующий в очереди.

– За новый этап.

Голоса были разными, но, к удовольствию Александра Сергеевича, существенный перевес оказался на их стороне.

Вот что значит – тщательная работа с судьями. Ну и откровенное их равнодушие к турниру северной страны.

– Я скажу, – неторопливо поднялся с кресла одиннадцатый судья.

И отчего-то от традиционного, слегка нелепого в современной обстановке наряда князя Вида, черно-красного, богато расшитого каменьями, по золотой паволоке, неприятно екнуло в сердцах князей Долгоруких.

– Испытание было, – веско произнес румынский князь, отходя от стола и принимаясь медленно обходить кресла с судьями. – Суровое. – Он коснулся плеча «виртуоза» из рода Миттал. – Одно для всех. – Рука легла на спинку кресла американца. – Но для команды-победителя особенно жестокое.

– Мой брат погиб! – хлопнул по столешнице представитель рода Гагариных. – А они все живы!

– Твой брат утонул. Не справился с водой и течением, – уставился на перебившего мертвый взгляд. – Он не воевал против десяти бандитов, двое из которых были в ранге «учитель».

– Простите, уважаемый, о каких бандитах идет речь? – гораздо почтительнее вступил в разговор человек Шуваловых.

– Силы противника действительно присутствовали на последнем этапе гонки, – чувствуя, что теряет инициативу, вступил старый князь Долгорукий.

Эта информация была совершенно лишней для принятия правильного решения! Оттого должна была быть передана после собрания, в удобной и обтекаемой трактовке, внутри запечатанного конверта!

Был еще вопрос о справедливости такого хода, но совесть удалось обмануть. Ведь первопричина – волна. И именно о ней должен был идти разговор! А решение – принято судьями, что исключало мысли о произволе и успокаивало честь.

Старый князь Долгорукий славился честностью, прямотой и ненавистью к интригам… Когда он опять станет очень богатым и влиятельным, вновь позволит себе эту блажь.

– Вы хотите сказать, что дети смогли их нейтрализовать? – со скрытой насмешкой произнес Голицын, обращаясь на всякий случай ко всем, а не к жутковатому румыну.

– Шуйские, что за демонов вы к нам прислали? – хохотнув, привлек боевик Репниных всеобщее внимание к невозмутимому Руслану Артемьевичу, племяннику сиятельного князя.

– Я слышал, им по тринадцать – четырнадцать лет, а один так вообще второклассник, – громко скрипнув креслом, повернулся к нему же Голицын, демонстрируя максимальное внимание.

– Верно, – лениво повел тот ладонью. – Самойлов Федор. Из Самойловых, шестых в Красном регистре. С правом хранения и наследования артефактов на крови.