– Да неужели? – посмотрел я на нее с осуждением.
– Но т-ты ведь тоже все не съешь!..
– Так я же и не обещал все съесть, – заметил я логично. – А вас, госпожа здешних официантов, никто не заставлял. Извольте к столу. – Затем обернулся к персоналу: – Ребята, салфеточки такие широкие, чтобы под ворот подвязывать, будьте добры. Госпожа ваша жрать изволит, как не в себя.
– А ну прекрати! – взорвалась криком Ника.
– Ты тут покричи мне еще, – буркнул я. – Солидное заведение, утонченное. Ведете себя не как леди.
– Максим, подожди, – оперлась девушка рукой о стол, будто боясь упасть от потрясения. – Это все была глупая идея. Я просто немного не в себе.
– Всего лишь хотела меня убить; мелочи, – отмахнулся я. – Вы, голубушка, с салатов начать изволите? Или с чего потяжелее? Рекомендую, кстати, щуку, – принюхался я. – Аромат от нее идет, хочу я вам доложить, расчудеснейший.
– Максим, я не смогу это все съесть, – сжав губы до белого цвета, произнесла Ника после ощутимой паузы.
– Получается, я выиграл? – Я расстелил салфетку на коленях и приступил к дегустации столь завлекательного рыбного блюда.
Интересно, станет юлить? Хотя честь – она либо есть, либо ее нет. И никакой внутренней игры словами, сроками, когда есть ощущение определенности данного обещания, она не приемлет. Невозможно обмануть самого себя.
– Ты то зло, которое нельзя победить, – устало произнесла Ника. – Забирай ресторан.
– Зачем мне ресторан? – прожевав аппетитный кусочек, уточнил я.
– Тебе же он нравится, я же вижу. И ты выиграл.
– Я выиграл, – подтвердил ей. – Но это не будет тем самым «чем угодно», которое я хочу.
– Тогда что? – тускло сказали мне.
Я отложил столовые приборы, убрал салфетку с коленей и повернулся к Нике.
– Я хочу, чтобы ты меня простила, – сказал я со всей серьезностью, чтобы не было и намека на усмешку.
Девушка подняла удивленный взгляд, посмотрела мне в глаза, явно отыскивая тот самый подвох, но была вынуждена признать, что я не шучу.
– Нет, – отведя взгляд, мотнула она головой.
– Что «нет»? – ворохнулось во мне недовольство.