Спереди хрустнула пластиковая накладка подлокотника.

– Н-но как же так….

– И ты бы знала… – произнес я одними губами, наклонившись к ее лицу, – каких трудов стоило выгнать его из чащобы и загнать в мой самолет…

– У-у тебя глаза… светятся, – сглотнула Ника, опасливо отодвигаясь в сторону.

Я прикрыл глаза, не желая пугать девушку.

– В целом ничего страшного, – буднично продолжил я. – Доставай ту ерунду, которую тебе выдал Борис Игнатьевич.

– Какую еще ерунду? – изобразила она недоумение.

– Артефакт, – терпеливо пояснил я, – выданный тебе, чтобы меня убить. Але, женщина!… – У нас двухсотлетний медведь на борту, а тут в кармашке только пластиковая вилка!

– Тихо ты!.. – шикнула Ника, опасливо поглядывая на первый ряд.

Но князь пока не понимал грозящей ему опасности.

– Давай артефакт. Я верну, честно, – протянул я ладонь.

– Я не взяла, – отвела она взгляд.

– Что значит «не взяла»? – возмутился я. – Ты его забыла, что ли?

– Я его вообще не взяла! То есть взяла, но выкинула в урну.

Я ошарашенно посмотрел на девушку.

– Что-что ты сделала?.. – уточнил я.

– Выкинула. В мусорную корзину, – отвернулась она к окошку.

– Артефакт за три миллиарда?

– Сколько?! – пискнула она, повернувшись.

– А-чу-меть, – уронил я лицо в ладони. – То есть ты всю неделю страдала зря?!