Они оба пристально посмотрели на меня. Я попыталась улыбнуться, но мои губы растянулись слишком широко. Из чайника поднимался пар. Вытянувшись, он скрутился внутрь себя, снова став самим собой, но в иной форме. Извиваясь, как змея в море, или дракон в полете. Я пыталась следовать за ним, пока он не рассеялся.

— У нее такие очаровательные фантазии, — где-то далеко сказал Риддл.

Он подлил чая в мою чашку. Я наблюдала, как мед закрутился в ложке, потом перемешала их, и чай с медом закружились, объединяясь. Я позволила своему разуму закружиться вместе с ними. Мужчины говорили, а я просто была.

— Оденься тепло, Би, — сказал отец.

Я моргнула. Их тарелки были пусты. Я вспомнила, что мы собирались ехать сквозь снег в Приречные дубы. Рынок. Зимний праздник. Сегодня отец и Риддл увидят, как я езжу на Присс. Мне вдруг захотелось, чтобы Персеверанс поехал с нами. Осмелюсь ли я попросить о таком странном одолжении?

Я была уже готова вскочить, когда в гостиную примчались Фитц Виджилант и Шан. Писец, казалось, испугался, увидев наши пустые тарелки.

— Неужели мы опоздали? — спросил он удивленно, а я поняла, что отец устроил нам троим ранний завтрак.

Он улыбнулся им обоим и сердечно сказал:

— Нет, это мы встали рано. Приятного аппетита и хорошего дня. Сегодня мы едем на рынок, и вернемся только к ночи.

Шан просто засияла от этой мысли.

— Рынок! Какое счастье! А я-то боялась, что день будет скучным. Я быстро поем и присоединюсь к вам.

Как будто заразившись ее мыслями, писец повторил:

— И я, если позволите! Признаюсь, в своих поспешных сборах я забыл захватить достаточно теплых вещей, чтобы чувствовать себя здесь удобнее. И будут ли на рынке восковые таблички? Я хотел бы, чтобы со временем они появились у каждого моего ученика.

Мое сердце замерло. Это был наш день, день, обещанный мне. Конечно, отец будет защищать его. Он посмотрел на меня, но я опустила глаза. Через некоторое время он заговорил.

— Конечно. Если хотите, полагаю, мы можем немного задержаться.

Мы задержались на целое утро. Шан вела себя так, будто случайно услышала о нашей поездке, но я была уверена, что она знала о ней из сплетен слуг и решила навязаться вот таким, совершенно неуместным образом. Начать с того, она пришла к завтраку разодетая, как на праздник. Но это не означало, что она уже была готова к выходу, нет. Она должна была украсить и накрутить волосы, перебрать десяток пар сережек, поругать горничную за то, что та не починила какой-то особенный жакет и не приготовила новый. Все это я узнала, потому что она оставила открытой дверь своих покоев, и звук ее резкого недовольного голоса достигал моей комнаты через весь коридор. В ожидании, когда она будет готова, я легла на кровать и задремала. Я снова попала в свои противоречивые сны, и когда отец пришел за мной, я чувствовала себя отрешенно и необычно. Я нашла свой платок и последовала за ним к тяжелому фургону, который отвезет нас в город, потому что леди Шан выбрала юбки, и они непременно испортятся от поездки верхом.