Он вытаращился на меня, и это был какой-то детский взгляд. Унижение и паника, тревога и возмущение сменялись на его лице. Ни одно из этих чувств не одержало победы, и потому он просто хлопал глазами. Если бы речь шла не о Би, я бы пожалел о сделанном. Через несколько мгновений он смог заговорить. Он говорил очень осторожно и ровно.

— Если я каким-то образом оскорбил вас или упал в ваших глазах, сэр, я…

— Так и есть, — оборвал я его. Я не стал его жалеть. Пожалел ли он Би, когда наказывал и унижал ее перед другими детьми?

Как ни странно, его нижняя губа задрожала. Затем лицо окаменело. Он выпрямился.

— По возвращении в Ивовый лес я упакую свои вещи и покину поместье.

Его позерство утомило меня.

— Нет. Как бы вы оба не раздражали меня, я не могу этого допустить. Независимо от того, хочу ли я, вы не должны покидать Ивовый лес. Я понял, что ни один из вас не готов ни учить, ни защищать моего ребенка. Неужели вы думаете, что я поверю, что вы готовы защищать себя? Фитц Виджилант, вы можете и дальше учить других детей. А я стану вашим учителем во владении топором и мечом, и научу вас уважать честных людей.

Это займет много времени, но по крайней мере когда-нибудь он будет способен постоять за себя. А Шан? Я глянул на девушку, в которой клокотала поистине королевская ярость.

— Я попрошу дворецкого Рэвела, чтобы он взялся обучить вас всему, что нужно для хорошего замужества. Полагаю, это будут не танцы и пение, а управление хозяйством в пределах выделенной суммы.

Она холодно смотрела на меня.

— Лорд Чейд услышит об этом!

— Безусловно. И от меня раньше, чем ваше сообщение дойдет до него.

Она по-кошачьи сщурилась.

— Я не вернусь в Ивовый лес. Сегодня я сниму номер здесь, в Приречных дубах, и останусь одна. За мой уход вы ответите перед лордом Чейдом.

Я вздохнул.

— Шан, сейчас канун Зимнего праздника. Гостиницы переполнены. И сегодня вы вернетесь в мой дом, где мы будем готовиться к празднику ради моей дочери. Я больше не намерен выслушивать ваши угрозы. А вы перестанете угрожать, потому что я дал слово тому, кого уважаю, что присмотрю за вами.

Я перевел взгляд с Ланта на Шан.

У нее просто отвалилась челюсть. Она захлопнула рот так, что зубы стукнули, а затем резко произнесла:

— Баджерлок, как вы смеете, у вас нет никакой власти надо мной! Лорд Чейд предоставил вас в мое распоряжение для удобства и защиты. Отправляйте свое сообщение и сами узнаете это. А я посмотрю, как он поправит ваши неверные представления о наших отношениях.

В одной фразе проявилась вся ее натура. Несмотря на то, что Чейд неосторожно обронил мое имя, она не смогла сложить кусочки в картинку. Она сердито глядела на меня, будто ожидая, что я отступлюсь, начну кланяться и извиняться. Сама незаконнорожденная, она была уверена в своем превосходстве надо мной. Лант, тоже бастард, хотя бы был признан знатным отцом, а значит был ей ровня.