Меня от такого склонения этого и без того непривычного имени перекосило, Карла — тоже.

— Ладно, — зыркнув на меня, вдруг согласился он. — Но я предупреждал, что дилетант.

Все замерли, а блондин отодвинулся от стола вместе со стулом, вынудив тем самым отступить доставучую однокурсницу — вместе со всем её арсеналом обольщения. Неторопливо расчехлил гитару, и тут меня накрыл настоящий шок — гитара-то моя.

Моя! Нет, ну точно! Но откуда она у Северова? Купил на какой-нибудь барахолке, где торгуют краденым? Или…

Может, это он меня и обобрал, пока была в отключке?

Я прищурилась, сверля новичка диким взглядом, и тот заметил, но отреагировал совершенно спокойно. Водрузив гитару на колени, неуверенно пробежал по струнам, а потом, опять-таки неуверенно, взял первый аккорд.

Короткое вступление, и Карл запел, а я вздрогнула всем телом — просто теперь его голос звучал чуть иначе, в нём появились особые интонации, от которых всё внутри перевернулось. Да и слова… Возникло ненормальное ощущение, будто здесь и сейчас они посвящаются только мне:

Короткий проигрыш, а во мне снова всё перевернулось. И мурашки по коже побежали, а переводная татушка на внутренней стороне запястья зачесалась в тысячу раз сильней…

И снова проигрыш, и пристальный взгляд, направленный чётко на меня.

А я сидела, смотрела на этого странного сероглазого парня, и чем дальше, тем больше мерещилось, что вижу его не впервые. Может, в самом деле ограбил меня, а я, невзирая на сотрясение мозга и потерю сознания, всё же сумела его заметить? Но…

На последнем аккорде Северов ударил по струнам слишком сильно, даже как-то неестественно. Словно герой песни не просит, а требует или даже приказывает! И ровно в этот момент…

Я вспомнила!

В голове словно взорвалась световая граната, а на меня ворохом посыпались воспоминания. Каменистый пейзаж и пещера, клетка торговцев и вопящий прибитый гитарой Иллу, полупрозрачный Терри и нахохленный Кар…вил.

Карвил!

Я подскочила и уставилась на «Северова» круглыми глазами. Карвил! Мой белоснежный мишка! Он… здесь?

— Вот так и знала, что эта блокировка не выдержит, — тихонько фыркнули рядом, и я перевела шокированый взгляд на Илонку-Иланиэллу.

Сглотнула внезапный комок в горле, и…

— Отвянь, извращенец! — взвизгнула Лариса Лопухина, отбивая протянутую к ней конечность Димки.

Голосок у красотки оказался на редкость противный, но смысл был, разумеется, в другом…

— Ларрэйн? — по-прежнему не веря в происходящее, прошептала я.