– А… – промычала я, чувствуя себя абсолютно не на своем месте.

На ее лице промелькнула тревога, и она поспешно объяснила:

– Ничего, что ты сразу не понимаешь. Богиня с тобой. Это самое главное. – Она ласково похлопала меня по руке, и я тут же вспомнила свою мать. В горле вдруг встали слезы.

– Что, дитя мое? – спросила она.

– Просто радуюсь, что я здесь.

Она уверенно протянула руку к моей щеке, как сделала бы мама.

– Наверняка голодная. – Хлопнула в ладоши, слуги побежали по залу с подносами, нагруженными дымящейся едой.

Пожирая вкуснейшего фаршированного перепела, я подмигнула Виктории:

– Внесла вклад в пиршество?

– Не сегодня, – подмигнула она в ответ. – Предлагала, но мне ответили, что все уже готово к приему. Пришлось довольствоваться бокалом вина в ожидании, пока ты… – она многозначительно повела бровью на Кланфинтана, – переоденешься.

– Прекрати свои поганые шуточки, – фыркнула я. – Просто он очень большой, поэтому долго… – я в свой черед вздернула бровь, – моется.

Мы по-дружески похихикали. Кланфинтан нас целенаправленно игнорировал, а Талия тоже посмеялась.

Когда подали второе блюдо, я заметила вошедшую Силу, которая направлялась к нашему столу, и покаялась, что абсолютно забыла об оспе. Прежде чем сесть рядом с Вик, Сила обратилась к Талии.

– Кажется, вспышка болезни под контролем, – почтительно сообщила она. – Мельпомена просит передать, что никому из молоденьких хуже не стало, а люди с болота скоро прибудут. – Сила нахмурилась. – Однако Терпсихора больна и не сможет присутствовать на обеде.

– Спасибо, Сила. Садись, отдохни, подкрепись.

Я наклонилась к Кланфинтану и прошептала:

– Терпсихора та самая муза, что плясала на свадьбе?

– Та самая, – тихо ответил он.

– А Мельпомена муза трагедии, – подсказала Талия, к моему удивлению. – Берет на себя ответственность, когда кто-то болеет.

– Значит, вы знакомы с оспой?