— Будем реалистами. Ваши трудности на Севере ставят вас в невыгодное положение. Дагоска потеряна, выбросьте ее из головы. — Тулкис словно задумался на мгновение. — Однако я могу организовать доставку дюжины сундуков в качестве репараций от моего императора вашему королю. Сундуки из ароматного черного дерева, украшенные золотыми листьями, понесут согбенные рабы, которым будут предшествовать смиренные члены правительства императора.

— И что же будет в сундуках?

— Ничего. — Они уставились друг на друга через комнату. — Только гордость. Можете сами придумать, что в них. Целое состояние — гуркское золото, кантийские самоцветы, ладан из-за пустыни. Дороже, чем вся Дагоска. Может, это смягчит людей.

Глокта резко вдохнул и медленно выпустил воздух.

— Мир. И пустые ящики. — Левая нога онемела под столом, и он морщился, двигая ею, и зашипел сквозь десны, пытаясь подняться с кресла. — Я передам ваше предложение моему начальству.

Он уже хотел отвернуться, но Тулкис протянул руку. Глокта посмотрел на нее.

«Кому от этого будет хуже?»

Он потянулся и ответил на рукопожатие.

— Надеюсь, вы сможете их убедить, — сказал гуркский посланник.

«И я надеюсь».

На край Мира

На край Мира

Утром девятого дня пребывания в горах Логен увидел море. Он подтянулся на вершину очередного мучительного подъема и увидел. Тропа круто спускалась к протяженному плоскому участку, а за ним открывалась сияющая линия горизонта. Логен почти ощущал запах и соленый привкус в воздухе. Он бы даже улыбнулся, если бы все не напоминало так о доме.

— Море, — прошептал он.

— Океан, — сказал Байяз.

— Мы пересекли западный континент от берега до берега, — сказал Длинноногий, улыбаясь до ушей. — Мы уже близко.

К обеду они были еще ближе. Тропинка расширилась до грязной дорожки среди полей, разделенных трухлявыми изгородями. В основном это были бурые квадраты вспаханной земли, но кое-где зеленела новая трава или проклевывались овощи, местами колыхались высокие, серые и несъедобного вида озимые. Логен никогда особенно не разбирался в земледелии, но было очевидно, что кто-то занимался этими участками, и совсем недавно.

— Что же за люди живут тут постоянно? — пробормотал Джезаль, подозрительно оглядывая чахлые поля.

— Потомки первопроходцев старых времен. Когда империя рухнула, они остались здесь одни. И преуспели в своем роде.

— Слышите? — прошипела Ферро, прищурившись и уже выуживая стрелу из колчана.