— Если мы не разберемся с ними, они снесут эти ворота! — прохрипел Ищейка в прохладном, влажном воздухе.

— Угу, — произнес Молчун, кивая, вода капала с его взлохмаченной шевелюры.

Выслушав порцию мычаний от него и указаний от Тула, Ищейка повел своих людей на стену и выстроил их вдоль скользкого парапета. Шестьдесят влажных луков были опущены вниз, тетивы натянуты до скрипа, стрелы нацелены в сторону ворот. Шестьдесят воинов, хмурые, вымокшие, поливаемые дождем.

— Отлично. Залп!

Луки выстрелили почти одновременно, издав приглушенный звук. Стрелы полетели вниз, они отскакивали от влажной стены, застревали в грубоватой древесине ворот, впивались в землю в том месте, где был ров, смешиваясь с грязью. Конечно, не слишком точно, но стрел было много, и если вы не можете добиться качества, на вас работает количество. Дикарь справа уронил секиру — три стрелы врезались ему в грудь, еще одна прошила ногу. Тот, который стоял слева, поскользнулся, упал и пополз прочь, ища безопасное место; стрела торчала у него в плече. Дикарь с бревном упал на колени, сотрясаемый судорогами боли. Он тянул руки за спину и отчаянно пытался вытащить стрелу, угодившую ему в поясницу.

— Отлично! Здорово! — прокричал Ищейка.

Дикари больше не рвались к воротам, и это был успех. Но оставалось множество других, оснащенных приставными лестницами, и стрелять по ним в такую погоду было сложно — того и гляди, попадешь в собственных парней. Ищейка стиснул зубы и выпустил мокрую стрелу, пролетевшую по дуге и врезавшуюся в толпу дикарей. Вот и все, что они могли сделать. Стены — это дело Трясучки, Доу и Красной Шляпы. Стены — это дело Логена.

Послышался оглушительный треск, словно обрушились небеса. Мир вокруг вздрогнул, озаренный светом. Звуки отзывались эхом в густом влажном воздухе. Логен шел посреди побоища, как в страшном сне, его меч волочился, постукивал, едва удерживаемый уставшими пальцами. Он прислонился к стене и крепко сжал оружие, безуспешно стараясь понять, что случилось.

Двое воинов дрались за копье, вырывали его друг у друга и топтались по кругу. Логен не мог вспомнить, из-за чего они сражаются. Какой-то боец с длинными волосами нанес мощный удар палицей по щиту дикаря, так что полетели щепки, затем широко замахнулся секирой, обнажил стиснутые блестящие зубы, как зверь, подсек противнику ноги и бросил его на землю. Повсюду дрались люди, яростные, мокрые, грязные, окровавленные. Что это за битва? А сам он на какой стороне?

Логен почувствовал, как что-то теплое защекотало ему глаз, и поднял руку. Он мрачно смотрел на свои пальцы, измазанные красным и под дождем постепенно розовевшие. Кровь. Неужели кто-то ранил его в голову? Или это ему пригрезилось? Воспоминание из прошлого.