Когда его лошадка выбиралась из воды на небольшой песчаный островок, заваленный с одного края серыми корягами, он украдкой оглянулся. Отмели полны солдат, бредущих кто по голень, кто по колено, а местами так и по пояс в воде. За ними весь длинный берег густо заполнен шеренгами, ждущими своей очереди переправляться, а за ними появляются все новые и новые. У Реттера от того, что он среди такого множества солдат, прибавлялось смелости. Если северяне убьют хоть сотню, а то и тысячу, то еще тысячи останутся. Честно говоря, что значит «тысяча», он себе толком не представлял, но, наверное, очень много. Тут Реттеру подумалось, что все это здорово, но только если ты сам не окажешься среди той тысячи, которую сбросят потом в яму – что как раз совсем не хорошо, тем более, говорят, гробы полагаются лишь офицерам. А ему, Реттеру, не хотелось бы лежать в холоде, придавленным грязью. Он оглянулся на огороды и еще раз поежился, когда в десятке шагов о чей-то щит стукнула стрела.

– Выше голову, юноша! – призвал Челенгорм, давая шпоры скакуну и взлетая на очередной островок гальки.

Перекат был уже наполовину пройден, и огромный холм за деревьями угрожающе вздымался. Отсюда он казался еще круче.

– Господин!

Реттер поймал себя на том, что горбится, вжимаясь в седло, чтобы быть менее уязвимой мишенью, а потому, наверно, выглядит трусом. Он заставил себя выпрямиться. На том берегу горстка людей торопливо откатывалась из прибрежного кустарника. Оборванцы с луками. Неприятель. Лазутчики северян. Так близко, что крикни, и они расслышат. Это кажется какой-то нелепицей. Как в догонялках, в которые он еще не так давно играл со сверстниками за амбаром. Реттер нарочито расправил плечи. Северяне боялись не меньше, чем он сам. Вот один, с копной светлых волос, встав на колено, торопливо пустил стрелу, та безобидно вошла в песок впереди первой шеренги. Северянин вскочил и заспешил в сторону огородов.

Кудрявый вслед за остальными нырнул под деревья и, пригнувшись, зашелестел в пахнущей яблоками темноте наверх. Ловко перескочив валежник, он упал на колени и цепко огляделся. Солнце только что взошло, огороды еще заливал сумрак. По обе стороны поблескивал металл – среди деревьев скрывались люди.

– Ну как, идут? – спросил кто-то. – Уже здесь?

– Идут, – бросил Кудрявый.

Может, он и отступил последним, но хвастать все равно особо нечем. Их отпугнуло само число этих гадов. Как будто вся земля только из них и состояла. Кишмя кишели. Что толку торчать на берегу, где единственное прикрытие – два чахлых кустика, а у них на всю ораву только и мощи, что несколько дюжин стрел. Все равно что идти с иголкой на пчелиный рой, такая же дурь. Здесь, на огороде, их хоть как-то можно попробовать отогнать.