И подумал о том, что, скорее всего, одному из них он сделал последнюю в жизни стрижку.

Когда он вошел, Пчелка протирала посуду. Ей не нужно было оборачиваться – догадалась по звуку шагов.

– Грега? – Она выскочила в зал, сердце колотилось до боли. – Грега!

Он повернулся, передернувшись, будто его тошнило от того, что она позвала его. Выглядел Кантлисс усталым, слегка пьяным и раздраженным. Она всегда могла уловить его настроение.

– Что?

Пчелка часто воображала себе, как они встретятся. Что он крепко обнимет ее и предложит выйти замуж. Что она лечит его, раненного. Что они будут спорить, потом смеяться, а потом он попросит прощения, что накричал на нее.

Но картинок, где он презирал ее, она не могла вообразить.

– Это все, что ты можешь мне сказать?

– А ты чего хотела? – Он даже не взглянул на нее, шагая дальше. – Мне нужно поговорить с Папашей Кольцо.

Она схватила его за руку.

– Где дети? – Голос ее от злости и разочарования стал пронзительным.

– Не лезь, куда не просят!

– Но… Но ты заставлял меня помогать тебе! Правда ведь? Ты заставлял меня вести их!

– Ты могла отказаться.

Она знала, что Грега прав. Но тогда она так хотела ему понравиться, что готова была прыгнуть в огонь по его приказу. Он улыбнулся, будто вспомнил что-то забавное.

– Если хочешь знать, я их продал.

– Кому? – она ощутила холодный комок в животе.

– Духолюдам в горах. Ублюдкам Дракона.

– Что они с ними сделают? – Спазм сжал горло Пчелки так, что она едва могла говорить.