– Первый Кулак Паран, – пробормотала капитан Речушка. – Почему он держится позади и что это за приказ такой – честь не отдавать? Это плохо для дисциплины. Мне наплевать, что думают солдаты, мне даже наплевать, что он раньше возглавлял «Мостожогов»: он ведь принял командование как раз перед тем, как их всех перебили. Всё, что он делает – неподобающе, как по мне.

Кулак Рита Буд бросила взгляд на свою собеседницу и заметила, что щёки капитана заливает краска, а глаза горят огнём. Очевидно, Речушка не скоро забудет тот удар в челюсть. Честно говоря, я и сама бы подобное не простила.

– Думаю, Кулакам нужно собраться и…

– Капитан, – предостерегла собеседницу Рита Буд, – вы забываетесь.

– Прошу прощения, сэр. Но сейчас, когда выяснилось, что мы преследуем какую-то армию, мне не хочется повторить судьбу «Мостожогов». Вот и всё.

– Капитан, того, что Дуджек Однорукий доверял Парану и восхищался им, для меня довольно. И для других Кулаков тоже. Я настоятельно рекомендую вам унять злость и обратить внимание на собственную дисциплину. Что до армии впереди, даже тысяча всадников вряд ли представляет серьёзную угрозу нашим силам. Мятеж подавлен – в конце концов бунтовщиков больше нет. И практически не осталось того, за что можно сражаться. – Кулак указала вперёд рукой в перчатке. – Даже среди паломников кто-то то и дело валится на обочину.

Низкий курган камней виднелся на одной из обочин дороги, отмечая ещё одну жертву этого грустного паломничества – на сей раз из груды торчал посох, украшенный вороньими перьями.

– Что тоже дико, – отметила Речушка. – Все эти поклонники Колтейна…

– На этих землях культы плодятся, будто в трупе черви, капитан.

Речушка хмыкнула:

– Очень подходящее сравнение именно в данном случае, Кулак.

Рита Буд хмыкнула в ответ. Да, мне такие частенько на ум приходят.

За спинами всадниц раздался голос капрала Футгара:

– Господа, что это там?

Оба офицера развернулись в сёдлах и взглянули туда, куда указывал солдат. Небо на востоке. Среди колонны нарастал гомон, послышались молитвы и окрики удивления.

Череда солнц, общим числом дюжина, небольших, но настолько ярких, что казалось, будто в голубом небе прожигают ослепительные горящие дыры. За двумя из шаров тянулись хвосты огненного тумана. Ряд светил выгнулся, будто лук, так что первое и последнее оказались выше всех, и над этим изгибом проявился нечёткий, искажённый лик луны.