– Поедешь со мной? – спросил Каден.

Я отрицательно качнула головой, и он медленно разжал пальцы, отпустив мои руки. Он вскочил в седло. Я шла впереди, чувствуя на спине его взгляд. Когда до моста оставался один шаг, сзади поднялся шум, и я обернулась. Крики не стихали, Каден сдвинул брови к переносице. Он соскочил на землю и схватил меня за руку, увидев, что в нашу сторону направляется группа солдат. Не доходя до нас, они остановились и с такой силой вытолкнули вперед человека, что он не устоял на ногах. У меня остановилось сердце. Милостивые боги. Каден сильнее сжал пальцы на моей руке.

– Этот пес утверждает, что знает тебя, – сказал один из солдат.

Заметив волнение, к нам подъехал чивдар.

– Это еще кто? – спросил он.

Каден смотрел прямо на него.

– Один болван. Влюбленный деревенский пентюх, которые проделал долгий путь без всякого проку.

У меня голова шла кругом. Как?

Рейф поднялся и выпрямился. Не обращая внимания на Кадена, он смотрел на меня. От него не укрылись мои перебинтованные пальцы, рваная рубашка и обнажившееся плечо, пятна крови на одежде и, конечно, скорбь на лице. Он вглядывался в мои глаза, безмолвно спрашивая, пытаясь понять, какую еще боль мне причинили. Я видела, что он томится по мне так же сильно, как я по нему.

Хорошие парни не убегают, Лия.

Но сейчас, с новой, незнакомой прежде сжигающей страстью, я отчаянно молилась, чтобы он убежал.

Я рванулась, но Каден только сильнее сдавил мою руку пальцами.

– Пусти! – прорычала я.

Выдернув руку, я подбежала к Рейфу, упала в его объятия, с плачем целовала его.

– Зачем ты пришел. Ты просто не понимаешь…

Но, даже произнося эти слова, я эгоистично радовалась, что он здесь, я была безумно, безудержно счастлива от того, что мои чувства к нему и его чувства ко мне оказались правдой и реальностью. Я осыпала его поцелуями, а по лицу текли слезы. Я гладила его по лицу израненными, переломанными пальцами и говорила, говорила – о тысяче вещей, не припомню каких.