– Наверное, канцлер был очень раздосадован, узнав, что я не умерла, – посмотрела я на него в упор.

Он улыбнулся.

– Я не виделся с ним уже несколько месяцев. Насколько я знаю, он уверен, что вы мертвы. Наш наемник прежде никогда не допускал ошибок, к тому же канцлеру было известно, что за вами охотится и Убийца. Не было никаких сомнений, что одному из них улыбнется удача. Поглядим, что скажет канцлер, когда узнает правду, – Гарвин захихикал. – Впрочем, сюжет с вашей великой изменой Морригану и женитьбой на Комизаре послужит его целям еще лучше. Отличная работа, ваше высочество.

Его целям? Мне вспомнились драгоценные камни в перстнях канцлера. Подарки, как он называл их. Что еще получает он у Комизара в обмен на поставку обозов с винами и службу книжников? Несколько ярких искорок, украшающих его фаланги, – это едва ли достаточная цена предательства. Переворот и захват власти? Что еще Комизар мог ему обещать?

– Я бы посоветовала канцлеру не торопиться делить шкуру неубитого медведя. Напомню, я до сих пор еще жива.

Гарвин засмеялся и склонился ко мне.

– Здесь? – зашептал он. – Нет, принцесса, здесь вы все равно что мертвы. Вы никогда не покинете Венду – по крайней мере пока живы.

Я попыталась оттолкнуть Гарвина, но он крепче вцепился в стол. Ростом он был невелик, но жилистый и сильный. Книжники пересмеивались, я слышала это, но видела только щетину на подбородке Гарвина да чувствовала, как подол его рясы касается моих ног.

– Напомню еще, что я не только узница Комизара, но также и его невеста, и, если ты не хочешь, чтобы твою тощую, прокисшую шкуру подали ему на блюде, советую убрать от меня руки прочь.

Улыбка сползла с лица Гарвина, и он шагнул в сторону.

– Уходите отсюда и соблаговолите более не ходить этим путем. В катакомбах слишком много опасных ходов. Здесь легко потеряться, навсегда.

Я протиснулась между ним и книжниками. Хотелось поскорее вырваться отсюда, оказаться подальше, избавиться от горького вкуса предательства на губах. Но, отойдя на несколько шагов, я остановилась и обвела их долгим внимательным взглядом.

– Что это вы задумали? – спросил Аргирис.

– Запоминаю ваши лица, ваш облик – и представляю, как вы будете выглядеть примерно через год, когда окажетесь перед лицом гибели. Потому что, как всем вам известно, я наделена даром и только что видела смерть каждого из вас.

С этими словами я вышла, и вслед мне не раздалось ни смешка, ни шепотка, даже дыхания не было слышно.

Прошло меньше часа, и за это время мне дважды пришлось разыграть спектакль.