«Мы даже поставим твое имя на вывеску», — сказал Арбели. Но ведь Ахмад — не его имя! Он выбрал его случайно, даже не подумав о том, что оно может стать его судьбой. Неужели это случилось? Неужели он теперь Ахмад, а не тот, кем был раньше и чье имя он даже не может произнести вслух? Он с трудом вспомнил, когда в последний раз пытался изменить облик. Даже его рефлексы изменились: сейчас все они сосредоточились в мускулах и сухожилиях, они помогали ему прыгать с крыши на крышу или управляться с металлическими инструментами, к которым раньше он не мог бы прикоснуться и пальцем.

Он несколько раз мысленно произнес свое настоящее имя, и это его немного успокоило. Он все-таки по-прежнему один из джиннов, как бы долго ни оставался у него на руке этот железный браслет. Он может жить с людьми и жить как они, но настоящим человеком, к счастью, никогда не станет.

17

17

Ясной и черной, как чернила, ночью Голем и Джинн прогуливались по крышам Принс-стрит. Ей еще никогда не случалось подниматься на крышу. Сначала она сомневалась и даже протестовала:

— Это не опасно?

— Не опаснее, чем любое другое место в городе посреди ночи.

— Звучит не очень обнадеживающе.

— Нам с тобой точно ничего не грозит. Пошли.

По его голосу и жестам женщина сразу поняла, что сегодня Джинном овладел очередной приступ упрямства, а значит, спорить бесполезно. Нехотя она последовала за своим спутником, а про себя решила, что заставит его вернуться, если почувствует малейший признак опасности.

Они поднялись по пожарной лестнице, и, оказавшись на большой, покрытой черным толем крыше, она поняла, что он победил: здесь было слишком интересно, чтобы сразу уйти. Городские крыши оказались чем-то вроде большой дороги, на которой кипела своя особенная ночная жизнь. Мужчины, женщины и дети появлялись и исчезали, спешили по делам, обменивались новостями или просто шли домой. Рабочие в промасленных комбинезонах собирались кучками вокруг жестяных бочек, в которых тлели угли, отбрасывая на их лица жутковатый красный отсвет. Подростки с настороженными глазами бесцельно слонялись по темным закоулкам. У Голема создалось впечатление, что границы здесь довольно строго охраняются от чужаков, но Джинна все знали. С некоторой опаской обитатели этого странного мира поглядывали на нее: незнакомая женщина, высокая, чисто и прилично одетая. Мальчишки помладше принимали ее за социального работника и поспешно скрывались в тени.

Вскоре она поняла, что, если бы знала правильное направление, могла бы спокойно обойти весь Нижний Ист-Сайд, ни разу не спустившись на землю. Многие крыши тянулись на целый квартал, и только низкие стенки отмечали конец одного дома и начало другого. Если одно здание оказывалось выше соседнего, между ними были натянуты веревочные лестницы. Кое-где между крышами были переброшены мостки из досок. Джинн прошел по первому из них совершенно спокойно, даже не глянув вниз, в пятиэтажную пропасть под ногами, а потом развернулся и остановился, поджидая Голема. К счастью для нее, доски оказались толстыми и надежными, и она перешла по ним без опаски. Он поднял брови, выражая ироничный восторг, а она с досадой покачала головой. Трудно сказать, что раздражало ее больше: его сомнение в ее силах или собственная глупая готовность поддаваться на его провокации.