Салех посмотрел на Шальмана и твердо произнес слова.

Металл словно ожил, ослепительно сверкнув. Салех покачнулся и упал, но не выпустил кувшин из рук, хотя и чувствовал, как тот высасывает из него силы. Он только надеялся, что их хватит. Шальман стремительно уменьшился и вдруг исчез. В тот же момент последние силы оставили Салеха, и ему показалось, что он слышит долгий, исполненный тоски и гнева вой: медная темница сомкнулась вокруг своего нового пленника.

Эпилог

Эпилог

Прохладным и ясным сентябрьским утром французский пароход «Галлия», в трюм которого набилось тысяча двести пассажиров третьего класса, вышел из порта Нью-Йорка и направился на Марсель. Там многие пересядут на суда поменьше и разъедутся по портам Европы, и не только: они поплывут в Геную и Лиссабон, в Кейптаун, Каир и Танжер. Цели их путешествий различались так же сильно, как и конечные пункты: кто-то ехал по делам, кто-то — чтобы успеть попрощаться с умирающим родителем, кто-то собирался выбрать себе невесту и вернуться с ней в Новый Свет. Все они нервничали перед грядущим возвращением на родину, предчувствуя изменения, которые найдут в любимых лицах, и боялись увидеть отраженные в родных глазах перемены в самих себе.

Одну из коек в помещении под главной палубой занимал пассажир по имени Ахмад аль-Хадид. Он поднялся на борт всего лишь с одним маленьким саквояжем. С мужчиной ехал мальчик лет семи-восьми. Почему-то сразу делалось ясно, что эти двое — не отец и сын. Возможно, дело было в манере мужчины разговаривать с ребенком — осторожной и робкой, как будто он был не совсем уверен в том, какая роль ему отведена. Мальчик, однако, казался вполне счастливым и при каждой возможности брал мужчину за руку.

Мужчина ни на секунду не расставался со своим саквояжем, не позволял никому даже прикоснуться к нему и держал у себя под койкой. В тех редких случаях, когда он открывал его, чтобы достать чистую сорочку или взглянуть на расписание парохода, можно было мельком увидеть пачку старых обгоревших бумаг и круглое медное брюхо самого обычного кувшина.

Весь рейс судно трепали холодные шторма. Мужчина круглыми сутками сидел под палубой, кутался в одеяло и старался не думать о бесконечной глубине под дном парохода. Мальчик спокойно спал на соседней койке. Днем он тоже сидел рядом с мужчиной и играл с целой коллекцией забавных металлических фигурок — предмет острой зависти всех детей на нижней палубе. Потом он убирал фигурки и вытаскивал маленькую, не очень ясную фотографию пожилой женщины в темном платье, с буйными седыми кудряшками на голове. Это была его бабушка, к которой он ехал и которая прислала фотографию, чтобы он узнал ее в порту.