Бубенцы. Когда их много, они не звенят, а ноют — ажно башню вертит.
— Саблю-то положите на место, — предложил я, приближаясь.
— Угу… — удовлетворенно сказал посадник, ловчее перехватывая рукоять в правой руке. Левую вытянул и пальцем тыкает: — Я вижу, ты со мной шутковать задумал, почтенный скомрах… Потешников своих привел? Народишко пьяный возмутил? Ворота мне сломал, угу?
— Я… дочку вашу нашел, папаша, — сказал я, старательно улыбаясь. — А это — друзья мои. Помогали девочку найти. Ждут теперь от вас милости…
Лезвие меча опустилось — я улыбнулся шире. И вдруг — ах! не успел даже пискнуть: Катома сделал быстрый шаг вперед, и — эр-рраз! Схватил левой рукой за горло!
Ау-вау! Больно, папаша!
Будет тебе милость… — прохрипел посадник, раздувая усы и накручивая на железный кулак ворот моей рубашки, шитое бисером жерлье дорогого халата, а заодно и кожу на груди… — Поплясать-поглумиться пришел на моем горе… Ах я, дурень, не сообразил сразу! Недаром видение было: помощи жди от благочестивого старца со златой цепью… А я, глупец, злому козляру поверил… Ну, ничего… сейчас исправим.
Я почувствовал: подошвы моих восхитительных сапог вот-вот оторвутся от стонущих ступеней. Катома был неслабый мен, дери его. Мне… мне
Ух ты! А че это он делает? А зачем, интересно, он сейчас заносит для удара правую руку с мечом? Меня нельзя рубить, я региональный мерлин!
Не волнуйтесь, ваш любимый герой выжил. Спас сувенир, подаренный доном Эстебаном Техилой. Впиваясь мне в горло, посадник Катома все-таки нащупал бесчувственными пальцами металлическую цепь, болтавшуюся на шее шута-подрядчика.
Цепь вывалилась наружу и засверкала. Йо-майо, раньше она была мутно-серая, а теперь прямо-таки сияет золотом! Круто. Катома вовремя заметил голду: заметно посерел рожей и разжал кулак. Усы задрожали, на миг показалось, что глаза его заблестели от слез. Вот нервный старый балбесище! Вы только гляньте: секунду назад хотел отсечь мне головизну, а теперь вот кланяется в пояс и лепечет извинения…
— Ох, не признал… Не серчай на дурня, о почтенная калика перехожая! — простонал посадник, задергался и попытался рухнуть мне в ноженьки. Я удержал его ленивым жестом.
— Нич… кхе! Ничего-ничего, — прохрипел шут-подрядчик, потирая онемевшее горло. — О репарациях и бонусах поговорим позже. А сейчас — начнем нашу презентацию.
Обернувшись к толпе, замершей внизу лестницы, я откашлялся и лучезарно проорал:
— ГОСПОДА! ПРОШУ ВСЕХ В ЗРИТЕЛЬНЫЙ ЗАЛ!
— Каждую минуту на Руси рождается полторы девочки. Это очень хорошая цифра, господа. Недорода на девочек в ближайшее столетие в нашей стране не предвидится, и это отрадно. — Я оторвал от бересты радостный взгляд и тут же обвел им собравшихся в зале. — Девочками страна обеспечена. Однако нельзя забывать, что каждая новорожденная девочка практически сразу подвергается угрозе быть киднепнутой. Злобные киднепперы не дремлют, точно-точно. По нашей статистике… — я порылся в записях, — по статистике Независимого Социологического Бюро профессора Язвеня, из каждых 100 девочек как минимум 99,8 рано или поздно подвергаются опасности со стороны разнообразных маньяков — будь то педофилы, вуайеры, фетишисты, эксгибиционисты или же просто учителя физкультуры. В среднем по Руси отечественные маньяки киднепят в среднем по 0,3 девочки ежедневно. Причем в Залесье этот показатель особенно высок — 0,39 девочек в день! Я вытер слезы и откашлялся. — Арсенал подло-коварных методов киднеппинга чудовищно разнообразен, господа! Обратите внимание на сцену. Сейчас наши актеры разыграют несколько зарисовок, иллюстрирующих эти мерзкие приемы. Прошу заметить, дамы и особенно господа: в роли маленькой жертвы (по традиции, мы назовем ее условно «Ирочкой») — восходящая звезда, новый секс-символ Залесья: девица Ластя! Поприветствуем! Роль киднеппера исполняет… прославленный Гнедан Ржавко!