— Мы и есть черная сила, отец, — съязвила женщина. — Теперь же я рассчитаюсь! И ты не остановишь меня!

— Правила, — седой нахмурил брови. Шляпа скосилась на бок, но он тут же поправил ее. Мысленно.

Женщина не видела его ухмылки. Она поднялась на крутой берег. Красное зарево всходило багрянцем на нежно-голубом небе. Старик тряс ее за локоть, требовал глядеть ему глаза. Женщина улыбалась, пачкала каблуки в мокром песке, смотрела, как едкие цвета чертятся радугой и радовалась силе, которую отныне снова могла ощущать кончиком каждого пальца. Это была часть силы, но такая важная! Даже с такими способностями можно все! Но что будет, если Эмма впитает остальное? Женщина задумалась…

Седой окликнул ее… Она очнулась… Злобная усмешка очертила сухие губы. Ярко-черные, как у старика. Людивидели их обычными, красными, как у всех. Но здесь, когда они наедине и не смотрит никто…

Седой моргнул. Женщина покосилась. Впервые в налитых кровью глазах ее отца скопилось так много ярости и сочувствия одновременно.

— Тильда! — печально выкрикнул он.

— Пусти! — Тильда поднялась с песка. Песок запачкал оборку, песок прилип к юбке платья, песок… Всюду он… Заглатывал, не давал дышать, думать, решать, идти, брать. Что-то было не так. Изменилось. Тильда не понимала. Вроде те же чувства, а вроде и не те. СпособнаяЭмма забудет о Белом Камне уже утром. До следующего раза. Жаль седой не забудет. Отныне он не может помешать ей осуществить задуманное… Но… Тильда напряглась:

— Не ищи меня, папа! — резко сказала она, открыла портал и яркое свечение поглотило ее.

Если книга понравилась вам, то поддержите автора — "подарите" звездочку роману и поделитесьим в соц. сетях. Спасибо

Вторая

Вторая

Был ранний рассвет. Черные тени танцевали на выбеленных стенах. И в жестянке погасла горевшая всю долгую и душную ночь свечка. И в саду утренняя пташка потянула навязчивую мелодию, единственную, какую знала. Эмма приподнялась на локоть и стала повторять за птицей, тихо, вполголоса, чтобы не разбудить спящую за перегородкой Эшли.

В приемной дремали няни. Та, которая в беленьком чепце, громко похрапывала, у ее полноватой в груди соседки свалилась с колен раскрытая на середине книжка, а третья, сутулая и в башмаках с острыми пряжками, бормотала во сне мужское имя. Эмма потянулась на носочках и осторожно отодвинула щеколду. Скрипнули петли. Нянькав чепце выпрямилась. Эмма пригнулась и юркнула за комод. Задышала тяжело. Няня повертела головой, не приметила никого и через минуту захрапела снова, а Эмма поспешила выскользнуть в длинный коридор.