Она чуть выделила слог «квант» так, чтобы Ватт услышал.

Парню стало дурно. Он не мог выдавить ни слова.

– А что до тебя, – повернулась Леда к Райлин, – я скажу полиции, как ты поступила с Кордом. Тебе дадут лет десять. А может, пожизненное.

Райлин побелела. Интересно, что у Леды есть на нее, подумал Ватт. «Надя, выясни», – приказал он. Вдруг он поможет девушке. Если бы хоть одному из них удалось вырваться из лап Леды.

– Я не стану покрывать тебя, Леда, не после того как… – заговорила Эйвери, но та резко повернулась к ней:

– А ты, Эйвери, даже не смей открывать рот. Твой грязный секрет худший из всех.

Эйвери замолчала. У Ватта защемило сердце. Конечно же, он знал, что припасла Леда против нее, поскольку сам преподнес ей эту тайну на блюдечке.

– Итак. – Голос Леды звучал истерично. – Мы все пришли к соглашению? Эрис напилась, поскользнулась и упала. Ясно?

Леда посмотрела на каждого по очереди. Сначала медленно кивнула Райлин, потом Эйвери – словно беспомощные куклы. Ватт пару секунд молча смотрел на Леду, напряженно пытаясь найти решение.

Но никакого выхода не видел. Придется солгать о смерти невинной девушки.

В силу неизбежности Ватт кивнул. Как Леда и ожидала.

Эйвери

Эйвери

Эйвери никогда еще не видела церковь Святого Мартина на девятьсот сорок седьмом этаже такой переполненной, как в утро похорон Эрис.

Похороны Эрис. В это было невозможно поверить, даже самой Эйвери, которая видела ее смерть своими глазами.

Тусклое освещение, повсюду черные драпировки и скорбящие гости в траурных нарядах. Ярким пятном выделялось море белых цветов, окружавших блестящий деревянный гроб возле алтаря, а также экран, установленный рядом, на котором сменяли друг друга фотографии Эрис – скучные портреты, на которых она позировала по просьбе матери, а не спонтанные селфи, наводнявшие новости девушки.

«Эрис бы это сильно не понравилось», – подумала Эйвери, всхлипнув и в то же время горько усмехнувшись. Слишком торжественно и традиционно. Совсем не такой была сама Эрис, свободолюбивая и полная жизни.

У Эйвери сохранилось множество воспоминаний об Эрис. Как детьми они переодевались в разные наряды, дрались за платье принцессы, которое меняло цвет по взмаху волшебной палочки. Как в седьмом классе они сделали ужасную стрижку «под горшок» и в тот вечер впервые попробовали пиво, как Эрис тайком привезла Эйвери домой и придерживала ей волосы, пока подругу тошнило полночи. Как они хихикали на уроках латыни, потому что все слова казались им неприличными. В то время они сбежали на уик-энд в Лондон, ведь Эрис заявила, что ей «наскучил Нью-Йорк».