– …и очень глупая. Кто же говорит своё имя Чёрному магу?

– А мне кажется, что ты не такой злой, как тебя представляют. Если бы таким был, то не спас бы меня от волчицы, не вернул корзину… дважды. Да и вообще уничтожил бы меня, чтобы я не смогла рассказать, где ты живёшь.

Чёрный маг сидел и смотрел на неё. Ему казалось, что она. Нет, не казалось – она больше не боялась его. Даже больше: она его ни во что не ставила. Парню даже стало немного обидно. «Чем бы её напугать? – думал он. – Ведь не отвяжется теперь». Монолог Элизы вдруг резко оборвался.

– Что такое? – смутился маг под её пристальным взглядом.

– Я сошла с ума…

– Я подозревал это с нашей первой встречи.

– Я слышу, как скулит щенок.

– Ах, ты про это. Это не щенок, а волчонок. Я пришёл к жилищу волчицы сразу после бойни. Этот малыш закатился в угол, поэтому его не заметили.

– Покажи! Пожалуйста! – Элиза умоляюще сложила руки.

Колдун пожал плечами и ушёл в лачугу. Когда вернулся, положил девушке на колени покрывало, в которое был завёрнут маленький волчонок. Он только начал открывать глазки, скулил и тыкался мордочкой в ладонь Элизе.

– Жаль, но этого карапуза ждёт та же участь, что и его братьев и сестёр, – вздохнул маг. – Он совсем мал. Я не знаю, как выкормить его.

– Давай я тебе помогу. Я уже имела дело с этим. Этого волчонка надо спасти, маг. Я чувствую – он особенный.

– Я тоже это чувствую, но.

– Но в деревню я его взять не могу, поэтому мне придётся ходить к тебе.

– Вот этого «но» я и боялся, – вздохнул колдун.

– Не бойся, мне сюда тоже не очень-то хочется ходить. Я только обучу волчонка кушать самостоятельно, и всё. И ты меня больше не увидишь.

– Хотелось бы в это верить.

Чёрный маг немного помолчал, посмотрел на волчонка. Он не врал, когда говорил, что чувствовал в нём что-то особенное. Малыш был наполнен магией – большая редкость для животных. Нельзя потерять такое уникальное существо.

– Хорошо, – кивнул он. – Договорились. Ставь этого карапуза на ноги, но потом ты забудешь про меня.

Колдун чувствовал, что зря соглашается на это. Изменения в его однообразной и одинокой жизни не очень радовали его. Он ещё долго сидел на лавке у стола после того, как ушла Элиза, поглаживая пушистый бок волчонка, которого окутал лёгкий магический сон.