Убедившись в успехе своего начинания, я открыл в палаццо просторную студию и по ночам, когда мальчики спали, начал работать над большими панелями. В действительности мне не требовалась помощь, к тому же я не хотел, чтобы они увидели, с какой скоростью и решимостью я работаю.

Первая картина, удовлетворившая мое честолюбие, вышла драматичной и необычной. На фоне римских развалин я изобразил своих учеников в изысканных современных нарядах, собравшихся вокруг старого римского философа, одетого лишь в длинную тунику, сандалии и плащ. Картина сверкала красками, мальчики получились похожими на себя – что есть, то есть. Но я не знал, хороша ли она. И думал, не оттолкнет ли она смертных.

Я оставил дверь в студию открытой – в надежде, что кто-то из учителей проявит любопытство и заглянет посмотреть.

Преподаватели оказались чересчур застенчивыми.

Я продолжил рисовать и создал еще одну картину, на сей раз на тему Распятия – подходящий мотив для любого художника. Я постарался передать сюжет с нежной внимательностью и снова использовал в качестве фона развалины Рима. Святотатство? Не знаю. Но я опять остался доволен красками.

Меня удовлетворили пропорции и сочувственное выражение на лице Христа. Но имеет ли композиция право на жизнь?

Откуда мне было знать? Я владел необходимой информацией, обладал хотя бы поверхностным талантом. Но гадал, не совершаю ли я чудовищное богохульство?

Я вернулся к теме волхвов. Я был знаком с каноном: три царя, конюшня, Мария, Иосиф, младенец Иисус, – работа далась мне легко, я одарил Марию красотой Зенобии и по-прежнему не скупился на краски.

Вскоре гигантская мастерская наполнилась полотнами. Некоторые я повесил на стены. Остальные прислонил к стене.

Как-то вечером я пригласил на ужин самых выдающихся учителей моих мальчиков и заметил, что один из них, преподаватель греческого, заглянул в мастерскую через открытую дверь.

– Прошу вас, скажите, как вам мои картины?

– Замечательные! – искренне воскликнул он. – Никогда ничего подобного не видел. Например, все персонажи картины с изображением волхвов...

Он испуганно умолк.

– Продолжайте, пожалуйста! – мгновенно отозвался я. – Скажите, что вы думаете. Мне нужно знать.

– Все персонажи смотрят прямо на нас – и Мария, и Иосиф, и три царя. Никогда раньше такого не видел.

– А это неправильно? – спросил я.

– Не думаю, – поспешил ответить он. – Но кто знает ответ? Вы же рисуете для себя, не так ли?

– Да, для себя, – ответил я. – Но мне важно ваше мнение. Иногда я бываю очень ранимым, хрупким как стекло и мучаюсь сомнениями.