"В ванной не было никакого дьявола, – отрезал я. – Там был лишь обозленный тщеславный человек – высокий и красивый. Он прошел мимо охраны и дернул меня прямо из постели. А потом Гоблин, мой Гоблин... – Я взглянул на своего приятеля и увидел, что он обеспокоенно разглядывает отца Кевинина. – Мой Гоблин разбил стекло, чтобы отогнать от меня злодея, и принялся швырять в него осколки. Но тот не видел Гоблина, как не видите вы. Этот человек никак не мог понять, что происходит. Поверьте, Гоблин не от дьявола. Должен же быть какой-то промежуточный тип духовной субстанции, которая не относится ни к дьяволу, ни к ангелу. Обязательно".

"Возможно, вы правы", – к моему удивлению, согласился отец Кевинин.

Он на секунду задумчиво отвел взгляд, а потом снова посмотрел на меня. Я нашел, что он безумно красив. И дело было не только в сочетании ярко-рыжих волос и зеленых глаз, а в тонких чертах лица, выразительном взгляде, мягком голосе.

"Года два назад, а то и меньше, – сказал он, – я бы вам ни за что не поверил. Но теперь... Со времени переезда на юг я так много узнал о привидениях и семейных проклятиях, что стал менее категоричен в своих суждениях и даже изменил свой нрав. – Он помолчал. – Но вот что я вам скажу порождение ли это дьявола или нашего воспаленного мозга, являются ли они призраками или бестелесными существами непонятного происхождения, духи все равно не приносят нам никакого добра. В этом я уверен".

Гоблин начал проявлять признаки волнения и с холодной ненавистью уставился на отца Кевинина.

"Нет, Гоблин, – предостерег я, – ничего не предпринимай".

Я огляделся вокруг, внезапно встревожившись. Над раковиной висело зеркало. Что, если он разобьет его вдребезги? Теперь он знал, что способен и на такое!

Гоблин учится!

А Гоблин смотрел на меня с какой-то странной улыбкой, словно говоря: "Тебе не кажется, что я лучше знаю, как поступить?"

"Послушайте, он здесь, – сказал я отцу Кевинину. – Вы его не видите, но он сейчас стоит за спинкой кровати. И он считает это грубостью, если в его присутствии о нем отзываются как о каком-то зле. Никакое он не зло. Каким образом он оказался настолько ко мне привязан, я не знаю. Вероятно, он просто витал над землей, выискивая того, кто мог бы его увидеть, а тут подвернулся я, ребенок, обладавший этим даром. Так возникло наше маленькое братство, его и мое. Я не знаю, как оно было на самом деле. Но сегодня он меня спас. Он спас меня, проявив недюжинную силу. Это он разбил стекло, не я, и мне не хотелось бы, чтобы он хотя бы на секунду счел меня неблагодарным".