"Ты что, читаешь мои мысли?" – поразился я.

"Кроме того, я хочу, чтобы во все оконные проемы вставили стекла, чтобы можно было открывать и закрывать рамы. Мне все равно, какой будет дизайн, – лишь бы можно было видеть и чувствовать ночь, и дождь не попадал внутрь. Полы следует перестелить на обоих этажах – что-нибудь вроде мраморной плитки, которой выложен вестибюль в твоем доме, подойдет превосходно, хотя я думаю, плитка должна быть сплошь белой, посаженной на темный цемент".

"Господи, – ужаснулся я, – ты действительно прочел мои мысли. Кто ты такой?"

"Прочел мысли, говоришь? Что ж, у меня есть этот дар. А еще следует купить красивые лампы и мраморные столы, как тот, что уже стоит в доме. И красивые золотые стулья в римском стиле, и диваны. Сам знаешь. Выбор обстановки я оставляю тебе – у тебя есть вкус, ты вырос среди красивых вещей – и ты позаботишься, чтобы все было подобрано как надо".

"Для тебя это игра?" – спросил я, чувствуя, что меня прошиб холодный пот.

"Не совсем, – ответил он. – Я хочу, чтобы в доме были сделаны эти улучшения. А после я хочу покоя. И ты должен все это обеспечить".

"Ты говоришь серьезно".

"Конечно, серьезно, – прозвучал тихий приглушенный голос. – Итак, что еще я хочу предложить? Ах да, нужно переделать камин, ты так не считаешь? На случай холодных луизианских ночей зимой, о которых чужаки так мало знают".

"Как тебе удается шпионить за мной? С какой укромной точки?"

"Не будь столь уверен, что я это делал. Я хитер. Мне захотелось вернуть себе остров. Я знаю стиль, в котором ты живешь. И я хочу с тобой подружиться, разве не ясно? Мне приятно тебя обнимать. Если ты выполнишь все, как надо, я предлагаю мир. И если бы тебе понадобились средства, я бы тебе одолжил".

"А ты, со своей стороны, обещаешь предоставлять дом в полное мое распоряжение днем?"

"Да, – подтвердил он, – а еще я обещаю, что не убью тебя. Это самое главное – я оставлю тебя жить и не трону Мону Мэйфейр".

"Кто ты такой? – вновь сурово потребовал я ответа. – Как тебя зовут? Ты ведь тогда трупы сбрасывал в болото? Это ведь были человеческие тела? А как насчет цепей на втором этаже? Неужели ты ни разу не спросил себя, откуда там взяться цепям?"

Я попытался вырваться. Он крепче меня сжал.

Послышался тихий смех, очень знакомый, хотя я никак не мог вспомнить, где и когда его слышал. Неужели он звучал только раз, на болоте, в ту ночь, когда я увидел его в лунном свете? Но чувство нависшей опасности не позволило мне как следует все вспомнить.

"Можешь снять цепи, если хочешь, – сказал он. – Пусть их тоже почистят хорошенько, как я уже тебе говорил. Прикажи соорудить новую лестницу с первого этажа на второй. Пусть ее изготовят из бронзы. И накажи своим работникам держать язык за зубами. Предостереги их, чтобы они и других отпугнули. А если вдруг им понадобятся лишние руки, пусть наймут помощников откуда-нибудь издалека, а не тех, кто живет рядом".