Наконец она едва заметно пошевелилась.

– Я знаю, – прошептала она. – Я знаю. – И снова: – Я знаю.

– Это не может произойти, – сказал я. – Это все, чего я хочу, но это не может произойти. Ты знаешь, что не может.

– На самом деле ты так не считаешь, – возразила она. – Конечно нет. Ты не можешь отказать мне! Ты думаешь, я бы пришла к тебе вот так, если бы не знала, что ты действительно чувствуешь?

– Ты знаешь, что я чувствую? – Я крепче прижал ее к себе. – Да, ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Знаешь, как я хочу тебя, как хочу сбежать с тобой туда, где никто не сможет разлучить нас. Да, ты знаешь. В конечном счете, что для меня жизни каких-то смертных? Но разве ты не видишь, Роуан, что твоя земная жизнь прекрасна? Ты вложила в нее всю свою душу. С этим нельзя не считаться.

Она продолжала обнимать меня, уткнулась лицом мне в грудь. Я погладил ее по волосам.

– Да, – признала она. – Я старалась. Это была моя мечта.

– Ты и сейчас мечтаешь об этом, – сказал я. – Даже сейчас.

– Да, – сказала она.

Меня пронзила такая боль, что я не смог произнести ни слова.

И снова я представил, как мы вдвоем лежим на темном ложе и ничто не может разлучить нас. Мы находим друг в друге величайший смысл существования, и все космические проблемы, как сорванные маски, исчезают.

Но это всего лишь мечта, прекрасная и несбыточная.

– И значит, я должна принести еще одну жертву? – подала голос Роуан. – Или ты принесешь ее за меня? Она такая огромная, непостижимая для меня! Боже…

– Нет, – ответил я. – Ты принесешь эту жертву, Роуан.

Ты подошла к самому краю, но ты возвращаешься. Ты должна вернуться. Сама.

Она пробежала пальцами по моей спине, словно пыталась нащупать мягкую, как у смертных, плоть. Ее голова лежала на моем плече. Дыхание было прерывистым – казалось, она всхлипывает.

– Роуан, – продолжал протестовать я, – сейчас не время. Оно придет. Я буду ждать, я буду рядом.

Она посмотрела мне в глаза.

– Ты говоришь правду?

– Да. Ты не потеряешь то, что я должен тебе отдать, Роуан. Просто сейчас не время.