– Если пожелаете, я покажу вам ваши комнаты, – предложил Луи Фариду и Сету. В речи его все еще слышался слабый французский акцент. – Там вы можете побыть одни и отдохнуть.

Вид у него был непринужденно-расслабленный, но при этом официальный, чему способствовал его наряд: черный костюм с проблеском зеленого шелка на шее – того оттенка зеленого, что идеально соответствовал изумрудному кольцу на левой руке Луи.

– Со временем, – благодарно отозвался Фарид и вздохнул. – Пока же мы, с вашего позволения, предпочли бы остаться здесь. Приближаясь к дому, я вроде бы слышал музыку…

– И услышишь ее опять! – заявила Сибель и, кивнув, снова заиграла тот же самый энергичный и сумрачный вальс, «Вальс-карусель». Тощий и долговязый Антуан занял прежнее место рядом с ней и принялся аккомпанировать, предоставляя ей право первой пуститься в импровизацию. Длинные пряди неухоженных волос спадали ему на лицо, что, однако, ничуть не портило общий облик вдохновенного скрипача.

В дверях показались Флавий и Дэвис. Фарид, как истинный врач, немедленно подлетел к Флавию и, поздоровавшись, засыпал его вопросами о ноге – чудотворной ноге. Через миг они с головой ушли в разговор. Но Сет устроился в одном из многих золоченых кресел и во все глаза уставился на Сибель с Антуаном, не замечая более ничего вокруг. Дэвис тоже унесся на волнах музыки.

Внезапно Хризанта спросила Мариуса, не хочет ли он потанцевать, и он, удивленный, охотно согласился.

Грегори был удивлен. Нет, не удивлен – потрясен.

– Если ты не умеешь вальсировать, я тебя научу, – промолвила Хризанта в своей очаровательной, наивной и невинной манере.

Но Мариус, игриво улыбнувшись, признался, что вальсировать он умеет – и вот они уже понеслись широкими кругами по гостиной, высокие и стройные. Сверкающие бронзовые волосы Хризанты, увитые жемчужными нитями, роскошными волнами спадали ей на спину. Мариус без малейшего усилия кружил ее в такт вальсу, глядя ей прямо в глаза. Сегодня он обрезал светлые волосы короче обычного и облачился в самый простой костюм: темный смокинг, брюки и белая водолазка с высоким горлом.

Самый красивый и впечатляющий бессмертный из всех собравшихся, думал Грегори. А моя Хризанта ничем не уступает прочим, хоть той же Пандоре, что как раз вошла в комнату. Ох, не нравится мне, что они танцуют! Совсем не нравится!

Когда он вообще видел, чтобы вампиры танцевали? Ну да, они с Хризантой нередко бывали в обществе смертных, и да, много танцевали там и сям на гладком паркете, выдавая себя за людей – но сейчас-то дело совсем иное. Тут собрались одни лишь бессмертные, а для бессмертных танцы – не то что для обычных людей.