Ферал запрокинул голову и захохотал:

– А кто меня прогонит? Ты? Это вряд ли. Я правитель Нижнего мира. Правитель! А не какой-то ветерок, заточенный в плотное тело. Агата?

Он повернулся ко мне и опалил таким вожделенным взглядом, что даже Дайна и Гленна охнули.

– Идем со мной, – прорычал Ферал. – Ты моя. На тебе моя печать. Я не собираюсь отдавать тебя каким-то букашкам из неведомого мира. Иди сюда немедленно!

Когда огнекрылый протянул ко мне руку, я отшатнулась и едва не выпала из силового круга, который создал цветок вечности.

– Ты не можешь мне приказывать, – тихо проговорила я.

– Еще как могу, – хохотнул он. – И ты будешь меня слушать, иначе я сожгу Звенящую Долину.

– Значит, – уточнила я, – все еще не сжег?

– Будь у меня больше времени, сжег бы, – ухмыльнулся Ферал. – Жаль, что за секунду нельзя этого сделать.

Я перевела непонимающий взгляд на смотрителя, который одними губами переговаривается с Лодином и что-то незаметно показывает. Лодин кивает и щурится, как кот, готовящийся к броску.

– Фарбус, – проговорила я, – ты говорил, что пока нас нет в Трехмирье, для остальных наше время идет иначе. Так?

Фарбус кивнул.

– Совершенно верно, – сказал он. – Ферал при всем желании не смог бы поджечь даже соломинки, поскольку в нашем мире прошла лишь секунду, а в Подмире…

– Несколько дней, – закончила я победно посмотрела на огнекрылого. Но потом снова спросила смотрителя: – Но как он может со мной говорить? И донимать во сне?

Фарбус постучал указательным пальцем себе по шее и произнес:

– Метка. На тебе его метка. Пока тело его стоит посреди твоего дома в Звенящей Долине, разум следует за тобой.

– Цветок решит эту проблему? – поинтересовалась я, поглядывая на Клауса, который прижимает бледное тело Яна к груди, словно так может продлить его жизнь.

Смотритель всплеснул руками.

– О, за минуту! – сказал он. – Цветок силен и сделает все, о чем договаривались за минуту.

– Тогда я знаю, что делать, – произнесла я, чувствуя, как по телу носятся раскаленные волны, способные расплавить самого Ферала.